Асиф УСУБАЛИЕВ, кандидат политических наук ([email protected])
Именно такую политическую оценку можно дать очередному проекту Международной тюркской академии, которая, напомним, была создана по инициативе глав государств Азербайджана, Турции и Казахстана.
Вне каких-либо сомнений, тот факт, что интеграция интеллектуального потенциала является неизбежной формой будущих международных отношений между современными странами мира. Даже страны, которые не имеют тесных дипломатических связей перед лицом конкретных угроз, а их в нашем конфликтогенном мире не так уж и мало, в обязательном порядке вынуждены интегрировать свой интеллектуальный потенциал для того, чтобы избежать последствий каких-либо неминуемых тенденций.
Более того, можно также предположить, что интеграция интеллектуального потенциала будет перспективной задачей всех международных организаций. Учитывая существующие современные международные тенденции, рискну предположить, что данной интеграции не избежать даже странам, которые в своей внешней политике придерживаются нейтральных позиций. А в гуманитарных сферах интеллектуальное сотрудничество — это не только универсальный механизм обеспечения сохранности культурной самобытности народов, но и механизм поддерживания доверительных отношений.
Заметьте, именно доверительная характеристика уже сегодня является гуманитарно-политическим дефицитом современной системы международных отношений. Отчасти уже только поэтому интеллектуальное сотрудничество имеет большую политическую перспективу. Собственно говоря, международное интеллектуальное сотрудничество можно также оценить и как продолжение политики «мягкой силы» (soft power).
Возвращаясь непосредственно к названию данной «точки зрения», хотелось бы охарактеризовать сущность очередного проекта Международной тюркской академии. Инициатива заключается в разработке совместной концепции единой музейной экспозиции для стран тюркского мира, которая будет отображать идентичность генезиса тюркских народов.
Считаю возможным назвать данную инициативу фундаментальным вкладом в деле по углублению гуманитарных, в том числе и научных, связей между нашими странами.
Разработки, которые содействуют углублению научных знаний, а тем более знаний, имеющих непосредственное отношение к истории народов, не могут быть подвергнуты критике, как минимум потому, что их содержание способствует процессу национальной самоидентификации конкретных народностей. Отсюда можно вывести дипломатическую формулу данного конкретного случая: сотрудничество во имя реализации индивидуальных задач.
Считаю, что именно данная формула, т.е. сотрудничество во имя реализации индивидуальных задач, как раз и является наиболее реальной характеристикой всех будущих форм сотрудничества в современной системе международных отношений.
Отсутствие сотрудничества в данном контексте в будущем может стать не только причиной отдаления позиций, но также может стать предпосылкой для идеологического оформления новых латентных конфликтов. Для критиков, хочу сразу оговориться. Идентичность процессов генезиса вовсе не обязательно подразумевает национальное отождествление. Наше культурно-идеологическое богатство в разности. Напомню, отчасти в этом и заключается один из смысловых позывов «азербайджанского мультикультурализма», а именно в формуле: «единство многообразия».
Тем не менее, несмотря на всю резкость содержания мысли, позволю себе сказать, что «тюркский мир» имеет огромный политический потенциал. Да, конечно, возможно, учитывая ряд тенденций в современной системе международных отношений, данный потенциал пока еще не раскрыт и не востребован, но латентность этого потенциала вовсе не исключает своей перспективной актуализации.
Последовательность политических приоритетов стран тюркского мира может изменяться в зависимости от внешнеполитических факторов, поэтому политический потенциал тюркского мира всегда будет оставаться одним из запасных геостратегий стран, культурно отождествляющих себя с этим миром.
Хочу принципиально подчеркнуть, что даже если некоторые страны на государственном уровне не осуществляют подобной идентификацию, ряд стратегов Западного мира, как раз наоборот, в тюркском мире видят потенциальные угрозы для их так называемых национальных интересов. Как минимум, поэтому необходимо иметь готовое оформленное политическое мнение по данному вопросу.
В свою очередь, смысловое оформление политического мнения зависит также и от конкретных научных разработок, отчасти поэтому нельзя исключать и того, что данная конкретная инициатива Международной тюркской академии привлечет к себе не малый международный политический интерес. Особенность этого проекта еще заключается и в том, что он имеет прикладные выходы, т.е. ожидаемый результат будет носить практическую значимость. Это не статья или книга, которая может затеряться, это наглядный продукт в виде единой концепции музейной экспозиции.
Принципиально подчеркну то, что музейная экспозиция — это инструмент идеологического оформления общественного сознания по отношению к конкретному историческому вопросу. В этом, собственно говоря, и заключается идеологическое предназначение музеев. Конечно, об этом не принято говорить вслух, но в то же время невозможно скрыть данного функционального предназначения музеев.