А.ИСЛАМ
Достоверное изложение и оценка произошедших в 1918-1920 гг. судьбоносных событий и принятых решений, связанных с правительством АДР, ждали своего часа, который пробил сначала в 1991 году принятием конституционного Акта о государственной независимости Азербайджана, восстановив справедливость после долгих десятилетий советского режима, а потом — исторически верным распоряжением нашего президента о 100-летии АДР.
С каждым днем раскрываются все новые подробности того неспокойного времени, изучаются документы, извлекаются из архивов свидетельства, пишутся статьи и проводятся исследования. Темные закоулки истории освещаются все более ярким светом неустанного труда благодарных потомков…
Одним из членов правительственной делегации Азербайджанской Демократической Республики, которая отправилась во Францию для участия в Версальской мирной конференции, был брат основоположника национальной профессиональной музыки Узеир бека Гаджибекова — Джейхун бек Гаджибеков.
В Азербайджанском государственном музыкальном театре состоялась премьера спектакля, поставленного по пьесе писателя-драматурга Али Амирли Nuri-didə Ceyhun.
Показ был приурочен к 100-летию АДР и 125-летию со дня рождения Джейхуна Гаджибекова. Режиссер-постановщик спектакля — заслуженный деятель искусств Мехрибан Алекперзаде, автор идеи проекта и художественный руководитель — директор театра, заслуженный деятель искусств Алигисмет Лалаев.
В постановке заняты заслуженные артисты Парвиз Мамедрзаев, Шовги Гусейнов, Антон Ферштандт, актеры Эльчин Иманов, Гюльнара Абдуллаева, Ульвия Алиева, Ниджат Али, Гюльчохра Абдуллаева, Мехрибан Залыева, Надир Хасыев, Фируз Мамедов, Шабан Джафаров, Эльмеддин Дадашов, Фарид Рзаев. Дирижер-постановщик спектакля — заслуженный деятель искусств Фахраддин Атаев, художник-постановщик — Вюсал Рагимов, балетмейстеры — заслуженный артист Закир Агаев и Елена Агаева, хормейстер — заслуженный артист Вагиф Мастанов, дирижер — Самед Сулейманов, концертмейстер — Фидан Бабаева, ассистент режиссера — Эльмеддин Дадашов.
В спектакле прозвучали музыкальные композиции Узеира Гаджибекова, Солтана Гаджибекова, Ниязи и др.
Автор пьесы, известный писатель-драматург Али Амирли сообщил, что идея постановки спектакля о Джейхуне Гаджибекове в связи с его 125-летием, совпавшим с юбилеем АДР, принадлежала директору музыкального театра, заслуженному деятелю искусств Алигисмету Лалаеву.
При написании пьесы он руководствовался письмами Уз.Гаджибекова к брату, которые начинались со слов «Нуридиде, Джейхун бек», — «Свет очей моих, Джейхун бек». Все реальные факты жизни Джейхун бека присутствуют в пьесе. Помимо этого, автор взял за основу воспоминания Джейхун бека, которые были даны им самим в виде сновидений на французском языке.
Эта книга, переведенная на азербайджанский язык, издавалась у нас дважды.
«Но сны, — подчеркнул автор, — это литературный прием, с помощью которого автор передает свои мысли и размышления, и Джейхун бек вложил в них все свои годы жизни в эмиграции во Франции. Я бы даже назвал его книгу «Сон-коллаж», ибо там нет хронологии, но есть сюжетная линия, — тоска по родине и родным, долгие и нелегкие годы, прожитые на чужбине, где и завершилась его земная жизнь».
Члены делегации АДР, в составе которых был и Дж.Гаджибеков, отправившиеся на Версальскую конференцию во Францию, к сожалению, не смогли вернуться на родину. Они боялись, что их родные подвергнутся преследованиям или они сами по возвращении, подобно послу АДР в Турции Ю.В.Чеменземинли, подвергнутся репрессиям и их сошлют в лагеря.
Джейхун бек все тридцать лет испытывал острую тоску по родной земле.
«Трогательное обращение Узеир бека к брату мы и вывели в название пьесы и самого спектакля», — заключил А.Амирли.
Спектакль прошел при полном аншлаге, зрители, стоя, долго рукоплескали артистам, вновь и вновь вызывая их на сцену. Принимая поздравления с успешной премьерой, директор музыкального театра, заслуженный деятель искусств Алигисмет Лалаев отметил, что за успешной премьерой стоял напряженный труд всей творческой команды.
«Должен сказать, — заявил он Echo.az, — спектакль этот — чисто режиссерский, и грамотный зритель по каждой сцене и действию может прочесть ход мыслей и акценты режиссера. Каждый шаг, мизансцена актеров, их пластика, декорации, хор, танцы и даже световые эффекты, — хотя у каждой составляющей есть свои ответственные за эту часть постановки лица, — за всем этим стояла грандиозная работа режиссера, которая пошагово создавала и корректировала каждый нюанс постановки».
Отметим, что репетиции шли на протяжении 8-9 месяцев, и это первая работа Мехрибан ханым в музыкальном театре. В целом спектакль по многим показателям можно назвать новаторским.
Впервые на сцене азербайджанского театра появляется Узеир бек, впервые ставится спектакль, посвященный АДР, впервые воссоздается образ Дж. Гаджибекова.
Замечательный актер Парвиз Мамедрзаев впервые вышел на сцену музыкального театра. Директор театра также отметил, что для этого спектакля были мобилизованы все силы и средства, чтобы он получился таким, каким его задумал режиссер.
«Это, я бы сказал, наш самый большой подарок юбилею АДР, и не только наш, а всей театральной общественности! Мы читали по лицам зрителей, покидавших театр, сколько в них было самых противоречивых чувств: радости, сострадания, восхищения, и такое, кстати, бывает не всегда. Вообще, театр — это всегда праздник! Но этот спектакль для нас очень особый, это двойной, тройной праздник! Я всегда верил в творческий потенциал и режиссерский талант Мехрибан ханым. Надеюсь, что она поставит на сцене нашего театра еще много хороших и актуальных спектаклей!»
Следует отметить, что музыкальный театр до настоящего времени ставил только музыкальные комедии, и зрительский контингент у него был особый, но с тех пор, как театру был дан статус музыкального театра, он начал ставить спектакли разных жанров, обратившись к серьезным литературным произведениям.
Так, была поставлена лирическая комедия «Свадебная баня Балададаша» по Эльчину, очень серьезный спектакль «Моя вина» Ильяса Эфендиева, который был воспринят зрителями довольно хорошо. Театр открыт для творческих новшеств и поставил для себя задачу включать в свой репертуар произведения всех жанров, не упуская, конечно же, свой главный жанр музыкальной комедии, которым он славится аж с 1910 года!
Не забыт и русскоязычный зритель, здесь идут спектакли и на русском языке. Творческая команда и руководство театра стараются удовлетворить любые художественные вкусы зрителей и при этом не опускают творческую планку, ведь на этой сцене выступали такие корифеи, как Насиба Зейналова, Лютфали Абдуллаев, Сиявуш Аслан и другие.
«Фактически этой премьерой спектакля в нашем театре появился новый театр, в создании которого есть толика и нашего труда. Это нас безумно радует, мы гордимся тем, что вскоре после указа президента о праздновании 100-летия АДР мы смогли внести свою лепту в эту замечательную дату и показали спектакль, посвященный одному из членов легендарной делегации АДР!» — отметил директор.
Деятельность главного режиссера театра «Йуг», заслуженного деятеля искусств Азербайджана Мехрибан Алекперзаде заслуживает отдельного разговора, ибо отражает находящегося в творческих поисках и созидательном процессе духовно-профессионального обновления режиссера-новатора, обладающего ярко выраженной индивидуальностью, не боящегося смелых экспериментов, умеющего поднимать общенациональные проблемы до уровня общечеловеческих и мировых.
Жесткость, бескомпромиссность и требовательность Мехрибан ханым оправдываются великолепно продуманной режиссерской стратегией, лишенной общепринятых стереотипов и опробованных подходов, неизменно поражающей оригинальной новизной и неожиданными поворотами.
Ее однозначно можно причислить к поколению креативно-интеллектуальных режиссеров мирового уровня, держащих руку на пульсе времени, ибо ее потенциал неисчерпаем, как нескончаема прозрачная вода родника, поднимающаяся на поверхность земли сквозь глубокие пласты…
ИНТЕРВЬЮ
Наш разговор с режиссером-постановщиком спектакля «Нури-диде Джейхун» Мехрибан Алекперзаде начался с вопроса, который возник у меня еще до премьеры:
— Как получилось, что столь серьезный спектакль поставлен в музыкальном театре, а не в Аздраме, скажем?
— Это произошло потому, что директор театра А.Лалаев, как автор идеи, выступил с инициативой, обратившись ко мне с просьбой поставить спектакль о Дж.Гаджибекове, хотя мои принципы и цели никак не вязались с этим театром и его творческой направленностью. В это же время вышла в свет книга воспоминаний и сновидений Джейхун бека, которую Алигисмет муаллим передал мне для ознакомления.
Прочитав ее, я поняла, что коллаж снов Джейхун бека никак не вмещается в мое видение спектакля о нем, ведь сведений об этом человеке было очень мало. Больше всего меня привлекали жизнь человека и испытания, поджидавшие его в закоулках судьбы, но если произведение не строится на конфликте, оно перестает представлять для меня интерес. Посоветовавшись, мы решили пригласить драматурга Али Амирли и заказать ему пьесу о Дж.Гаджибекове. Скажу откровенно, произведение было встречено мною неоднозначно, но с согласия автора я внесла некоторые коррективы и дополнения и приступила к репетициям.
Не могу не сказать, что директор театра и автор пьесы предоставили мне полную свободу для реализации своего видения сценического воплощения образа Джейхун бека и тех, кто находился рядом с ним во Франции. В принципе, это стиль моей работы, и как режиссер я не люблю вмешательства в свой творческий процесс. Да, я согласна, это произведение не для музыкального театра, однако нельзя забывать, что идея представления широкому зрителю личности Джейхун бека на театральной сцене исходила лишь от Алигисмета Лалаева!
Он полностью доверился мне и создал для работы все возможности, за что ему огромная благодарность. Вместе с тем в музыкальном театре имеются отличные сценические возможности технического характера, которые мы использовали. Например, хор впервые не просто пел где-то в стороне, он находился на сцене в качестве участника событий. Именно поэтому мы просто обязаны были озвучить музыку Узеир бека.
— Кстати, она настолько усиливала происходящее, что приводила зрителей в трепет. Музыка создавала атмосферу того времени и ауру Узеир бека…
— Этим мы связали спектакль с музыкальным характером театра, на сцене которого он ставился. С другой стороны, этой постановкой музыкальный театр расширил границы своего жанрового разнообразия. Это был первый уверенный шаг вперед, и теперь театр ставит не только музыкальные комедии, но и драмы, трагедии, эпопеи. Зритель познакомился с личностью Джейхун бека, узнал о его тягостной жизни в эмиграции и душевных страданиях, сопровождавших до самой смерти.
В спектакле я задействовала все синтетические формы театрального действа, которые сочла необходимыми, и в этом плане театр выступил пионером по многим показателям — в оформлении и декорациях, массовках, в которых участвовали сами актеры. Впервые на азербайджанской сцене показана жизнь азербайджанцев в эмиграции. Я рассматриваю эту миссию как честь, поскольку именно мне выпала возможность впервые показать соотечественникам эту историческую личность.
— Что вы скажете об исполнителе главной роли Джейхун бека — импульсивном и эмоциональном Парвизе Мамедрзаеве?
— Для меня Парвиз стал настоящей находкой, хотя до него я пересмотрела многих актеров. Одно время он играл прекрасные роли в Театре пантомимы, но сегодня преподает в Университете культуры и искусства. Парвиз никогда не играл на большой сцене, но от этого его талант не только не убавился, а приобрел еще большую концентрацию и глубину. В этом спектакле его дарование проявилось во всей своей красоте и силе. Я считаю выбор удачным, и обоснован он тем, что актер должен быть цельной личностью. Если актер сам не является личностью, он никогда не сможет сыграть личность высокой пробы.
— Насколько достоверно удалось показать характер и особенности личности Джейхун бека? Какова была цель режиссера — показать жизнь в эмиграции известного деятеля или раскрыть внутренний мир одного из лучших представителей нации?
— По сути в спектакле нашли отражение обе эти цели, потому что была показана лишенная родины и полная страданий жизнь в эмиграции. Для меня главным было представить и познакомить зрителя с личностью Джейхуна Гаджибекова и его трагической судьбой. Мы не сделали акцента на его общественно-государственной миссии во Франции, тем не менее, думается, удалось показать, что все его стремления и помыслы были направлены на процветание, свободу и независимость Азербайджана.
В моем понимании все, что Джейхун бек делал для Азербайджана, оборачивалось против него самого и исключало возможность возвращения на родину. Главным было показать, ценой каких страданий и мучений он проживал свою жизнь в эмиграции во имя Азербайджана. Что касается достоверности, отмечу, что мы работали, руководствуясь реальными фактами, взятыми из его воспоминаний и переписки с братом — Узеир беком, письма которого озвучивались и демонстрировались на мониторе. Это — достоверные факты, документ, и мы ни на йоту не вышли за пределы имеющихся свидетельств. Однако переписку братьев мы превратили в их диалоги, виртуальную беседу материализовали живым разговором на сцене.
— Это была одна из удачных режиссерских находок спектакля!
— Даже диалоги Джейхун бека со своим сыном Джейджиком (Джейхун) взяты из его воспоминаний. Зритель должен понимать, что театр не является демонстрацией какого-то мира или архивного уголка, это, скорее …продукт и итог глубоких размышлений. Не так давно я прочла одну мысль Али Гасанова и полностью с ней согласна: «Люди должны разговаривать не только на известном им разговорном языке, но в то же время на языке культурно-духовных ценностей, которыми они обладают». Да будет так. Показать представителей высокой интеллигенции, достойнейших представителей нации и государственных деятелей с человеческой стороны требует немалого мужества, и эту смелость мне придавали любовь и мое почтение к этим незаурядным личностям.
Есть такое понятие, как художественный образ, зритель не должен искать на сцене документальное и натуралистическое табло. Когда произносится имя Узеир бека Гаджибекова, зритель представляет яркую личность с мощным интеллектом и неоспоримо великим талантом. Но это не полный образ человека, ведь и у гениев бывают трудные и безвыходные ситуации. Хоть мы и думаем, что братья Гаджибековы сквозь политическую и общественную призму того времени кажутся некими венценосными особами, на самом деле это было время, когда их внутренние переживания, противоречивые искания и метания доходили до точки кипения.
Жизнь, которую проживал Узеир бек, была совсем иной, беспокойной, полной подводных камней и состояний, подобных настоящим внутренним цунами. Мы стремились показать именно такие моменты их жизни, потому что только при таком подходе становятся понятными жизнь Дж.Гаджибекова на чужбине и его вынужденная эмиграция.
— Сцена бурного разговора отца с сыном, родившимся в эмиграции, перенявшим де-факто образ мышления и ментальность французов, хотя де-юре он оставался азербайджанцем, была очень впечатляющей, она подняла серьезные вопросы, с которыми и сегодня сталкиваются люди, эмигрировавшие в западные страны, дети которых постепенно теряют свою национальную идентичность и корни предков, становясь жертвами глобализации. Это чрезвычайно сильная сцена, и здесь немаловажную роль сыграл тот момент, что отец и сын, споря друг с другом, незаметно переходили на французский язык. Это тоже было вашим решением?
— Это моя собственная интерпретация, в произведении такой сцены не было. Я рассуждала так: юноша, вышедший из семьи, долгое время проживавшей во Франции, который считал себя гражданином этой страны, однозначно должен говорить по-французски — на языке, который стал ему почти родным. Джейхун бек также прославился своими великолепными переводами на французский, именно поэтому я сочла естественным разговор отца с сыном на языке страны, где они прожили не одно десятилетие. Актеры абсолютно не знали французского языка, мы приглашали педагога из Бакинского французского лицея, и он работал с ними.
— Образы других героев — например, М.Багирова, сыграны довольно убедительно и фактурно. Скажите, все артисты — из труппы музыкального театра?
— Мы старались, чтобы он, одетый во френч, походил скорее на Берию, хотя многие увидели в нем Багирова. На самом деле он воплощает в себе символический образ Режима, и я считаю, что этот образ получился довольно ярким в исполнении Шовги Гусейнова, который играет не конкретного человека, а воплощает беззвучный диалог между Узеир беком и Режимом. Именно поэтому документальный формат здесь недопустим, несмотря на то, что все действие логически основано на достоверных фактах. В спектакле были задействованы актеры из музыкального и других театров. Но самым ярким из актеров музыкального театра был Ниджат Али, который играл сына Джейхун бека. Это очень талантливый и трудолюбивый артист.
Я считаю, нам удалось создать образ Джейджика только благодаря участию Ниджата Али. Те же слова относительно актерского амплуа, подхода и интерпретации роли можно отнести и к актрисе Ульвие Алиевой, которая создала образ сестры Джейхун бека. Это очень интересная актриса, и я думаю, что работать с ней в различных жанрах могло бы положительно повлиять на результат и исход постановки. Я вообще против однобокого подхода, анализировать с точки зрения истины и логики представляется мне неоспоримым абсолютом. Мы не ставили целью добиваться портретного сходства.
Этот спектакль-пьеса-метафора, в котором в виде обобщенного образа представлены люди во фраках 3+1 (актеры Надир Хасыев, Шаабан Джафаров, Фируз Мамедов). Ценой неимоверных усилий в Париже они бьются за национальную свободу, и это сообщество, а в действительности, — носители национального достоинства и чести, обреченные на мучительное существование, с расстояния более, чем ста лет, выглядят очень уж отутюженными и благополучными. При всех их разногласиях и идейных противоречиях они представляются как путники, идущие по одной-единственной дороге национального спасения.
— Как возникла идея взять на роль замечательного оперного певца Антона Ферштандта?
— Это был единственный актер, которому я всегда шла навстречу, хотя обычно я не воспринимаю капризы актеров, но на этот раз с ним было все по-другому. В этом человеке гармонично соединилось все — и ум, и способности, и красота. Когда я увидела его, тут же решила привлечь в спектакль, до него на эту роль я сменила двух актеров. Антон самостоятельно выучил свою роль по-французски, без моей помощи или участия. Его чувство ответственности, сознательность и тонкое понимание видения режиссера не могут не вызывать глубокого уважения и желания работать с ним. Это актер-личность, а для меня это очень важно. У Антона роль небольшая — лишь один выход на сцену, но она исполнена мастерски и всем запомнилась.
Хотела бы отметить также слаженный труд технического персонала театра, который проявил подлинную самоотверженность, — руководителя постановочной части Габиль муаллима, постановщика сцены, главного машиниста сцены Меджид муаллима, мастера и художника по свету Вадима Куськова, звукорежиссера Севду Мамедову, балетмейстеров Закира и Елену Агаевых, хор Вагифа Мастанова — всей команде приношу глубокую благодарность.
Все они привнесли в свой труд немалую долю патриотизма, вызванную трагической судьбой азербайджанских эмигрантов. Человек, каждый шаг которого до конца его жизни был направлен на признание, независимость и пропаганду своей родины, человек, который жил на чужбине в такой острой нужде, что его семья не могла даже оплатить услуги могильщика, человек, потерявший на войне своего сына, человек, который жил и дышал Азербайджаном,- этот человек достоин того, чтобы его имя произносилось с уважением, почтением и любовью! Считаю, что наша творческая команда выполнила лишь толику огромного долга, который возложен на всех нас, соотечественников Джейхун бека Гаджибекова.
Хотелось бы, чтобы наш труд был принят всеми азербайджанцами, которые жили вдали от родины, но делали все для ее процветания и прогресса. Эти люди выполнили свою миссию и ушли в вечность, а мы, живущие сегодня, должны листать страницы их жизни, помнить о них и воздавать должное их заслугам.Наш спектакль посвящен Джейхун беку, но в его лице — всем тем, кто был послан молодой демократической республикой на конференцию во Францию с нелегкой миссией отстаивать независимость Азербайджана.