Дж.АЛЕКПЕРОВА (Москва)
Интервью Echo.az с доцентом кафедры стран постсоветского зарубежья РГГУ, экспертом Российского совета по международным делам Александром Гущиным
— В рамках III форума молодых лидеров Евразии «Молодежь против экстремизма и радикализма» основными темами стали именно радикализм и экстремизм. В законодательствах стран СНГ в принципе жесткий подход к лицам, которые примкнули к террористическим или радикальным группировкам. Как вы считаете, все ли должны строго наказываться, если говорить, о так называемых, «возвращенцах»?
— Я думаю, что применять радикальные меры ко всем не стоит. Я понимаю, что сегодня сложно рассматривать каждую ситуацию индивидуально, но постараться можно. Ведь любая система наказания должна не просто карать, но и «лечить» виновных, исправлять и направлять на путь истинный. Если не следовать такому подходу, можно получить гораздо больше проблем.
Тотальным массовым наказанием ситуацию не изменить. Поэтому желательно, конечно, применить более точечный подход. Государство должно продумать специальные методы социализации этих людей с последовательным предоставлением рабочих мест, которые реализуются в рамках гуманитарных программ. Безусловно, сделать упор на образование «возвращенцев», которые раскаялись в своих поступках, предоставить им качественную психологическую помощь.
К сожалению, это поставлено еще не во всех странах. Но это очень важный вопрос как на национальном уровне, так и на уровне интеграции. Нередко звучат мысли о том, что гуманитарная интеграция сейчас запаздывает или вообще не нужна, но дело в том, что любое сотрудничество без гуманитарной составляющей невозможно.
— А для каких стран региона эта проблема наиболее актуальна?
— Я думаю, что больше всего эта проблема актуальна для стран,в которых существуют вызовы, связанные с религиозным экстремизмом. Это прежде всего страны Центральной Азии. А также для стран, где существует проблема беженцев, имеются национально-территориальные конфликты. А на постсоветском пространстве таких республик достаточно. И конечно, в тех государствах, где достаточно низкий уровень жизни, это связано не только с доходами граждан, но и с такими проблемами, как перенаселение, неблагоприятная экологическая и криминогенная среда. Поэтому к таким регионам и странам нужно особое внимание.
— Взгляд со стороны, как вы оцениваете работу Азербайджана в борьбе с радикализмом и экстремизмом?
— Нельзя сказать, что в Азербайджане все хорошо, потому что все постсоветские страны сталкиваются с определенными вызовами. Но мне кажется, что из стран постсоветского пространства, если говорить о незападном блоке, то Азербайджан, с точки зрения социального и политического развития, демонстрирует наиболее поступательный позитивный тренд, без каких-то срывов. В целом внешнеполитический курс Азербайджана особо не потерпел кардинальных изменений.
Мы видим, что в тех странах, где эти изменения есть, очень жесткие и резкие, заметны определенные риски. Азербайджан же является примером стабильности. Это благодаря тому, что руководство Азербайджана ведет верную политику, предпринимает нужные меры, в том числе по диверсификации экономики. Но при этом существует, безусловно, карабахская проблема, которая в ближайшее время вряд ли получит свое решение. Но с точки зрения общего развития политической системы и экономики, я думаю, что эта республика — пример стабильного развития.
— Вы затронули карабахский конфликт. Как вы думаете, может ли измениться ситуация после того, как пройдут президентские выборы в Азербайджане? В России и Армении, как известно, они уже завершились…
— Я не думаю, что это серьезно повлияет на ситуацию, потому что преемственность позиций будет сохранена. Несмотря на то, что вокруг карабахского конфликта нет прямого столкновения интересов России и США, как по Украине или Приднестровью, внутрирегиональная ситуация остается достаточно сложной. Есть много факторов, которые не позволяют решить этот конфликт. Среди них очень разные позиции конфликтующих сторон. Поэтому я думаю, что прорыва в ближайшей перспективе ожидать сложно.
— Говоря о ближайшей перспективе, это сколько лет?
— Ну, думаю, что пять лет точно!
— А какие шаги следуют предпринять, чтобы сдвинуть конфликт с мертвой точки?
— В идеале возвращение районов помогло бы сдвинуть конфликт с мертвой точки. Именно этого принципа и придерживается Азербайджан. Если говорить о пошаговом разрешении конфликта, то возвращение районов — это залог дальнейшего урегулирования конфликта. С другой стороны, можно поднять вопрос введения миротворческих комиссий. Это очень сложный процесс, поэтому конкретного «рецепта» урегулирования конфликта нет. Кажется, что украинский конфликт сегодня нерешаем, потому что он вписан в глобальный контекст в силу геополитического противостояния России и Запада.
Но карабахская проблема и азербайджано-армянские отношения завязаны на межгосударственном, межнациональном конфликте, который имеет свои сложности. Тем более, что прошло столько времени, и эта проблема приобрела не только внешнеполитическую окраску, но внутриполитическую и общественную. Однако я считаю, что карабахская проблема начнет решаться именно с возвращения районов.
Интервью подготовлено в рамках III форума молодых лидеров Евразии «Молодежь против экстремизма и радикализма», которыйпрошел в Москве, на площадке Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ).