С.АЛИЕВА
На постсоветском пространстве культура обращения к психологам вообще не получила своего распространения, хотя на Западе — это общепринятая практика.
В азербайджанских реалиях фраза «мой психолог мне посоветовал…» будет воспринята почти со 100% вероятностью неадекватно. В последнее время, справедливости ради, необходимо признать, что и у нас появились практикующие психологи, и некоторые граждане обращаются к ним за помощью и профессиональными советами.
Есть у нас и детские психологи, которые помогают детям справиться со страхами, преодолеть комплексы и избавиться от зависимостей. Кстати, в каждой школе имеется штатная единица — психолог, однако в подавляющем большинстве случаев данная должность носит исключительно формальный характер, что называется «для галочки», и психологи своих истинных функций и предназначения не выполняют.
Хотя они должны интересоваться «проблемными» детьми, которые есть в каждой школе, вникать в конфликтные и спорные ситуации, возникающие между самими учащимися или между школьниками и педагогом, и т.д. Но одно дело должны и совсем другое дело то, что происходит на деле. На деле же все конфликты и прочие инциденты приходится расхлебывать самим учащимся, их родителям ну и педагогам. Психолог же в большинстве случаев остается в стороне…
На днях в отечественных СМИ была растиражирована новость о том, что 1200 азербайджанских школьниц- учениц 9-11 классов в течение последних 3-4 лет сделали аборт. После этого главный акушер-гинеколог Министерства здравоохранения страны, директор Республиканского перинатального центра Севиндж Мамедова опровергла данную информацию.
В интервью Trend С.Мамедова заявила, что данная информация была придумана кем-то для того, чтобы устроить шоу. По ее словам, случаи абортов среди учащихся средних школ страны встречаются крайне редко и это носит единичный характер.
По словам психолога Ламии Ахмедовой, безусловно, если и не 1200 школьниц, то на долю тех, кто делает аборты, приходятся и несовершеннолетние девушки, то есть учащиеся школ.
«Это очень большая проблема, которая имеет много граней, и мы говорим лишь о верхушке айсберга. Тут проблема заключается и в отсутствии сексуального воспитания отечественных подростков, и в отсутствии иснтитута школьного психолога как такового, и в проблемах во взаимоотношениях между детьми и родителями,» — сказала Echo.Az Ахмедова.
«Но мне хотелось бы остановиться подробнее на проблеме работы школьных психологов. На данный момент система школьной психологической службы в нашей стране обладает рядом серьезных недостатков, с учетом которых даже появление школьного психолога в каждой школе может не привести к ожидаемым результатам. Все потому, что реально выполняемые школьными психологами задачи зачастую сильно отличаются от декларируемых,» — отметила она.
Напомним, что в функции школьного психолога входит: психологическая диагностика, коррекционная работа, консультирование родителей и учителей, психологическое просвещение, участие в педсоветах и родительских собраниях, участие в наборе первоклассников, психологическая профилактика.
«На деле психологам в школах зачастую приходится заниматься совершенно иными задачами (ведение документации, проведение разовых тестовых исследований), что обусловлено сопротивлением школьной администрации, смутно представляющей себе роль психолога в школьной системе; отсутствием внятно сформулированного «запроса» от представителей школьной системы; возникновением своеобразной конкуренции между педагогами и психологом за право высказывать экспертное мнение и прочими обстоятельствами, связанными преимущественно с непониманием функций психолога представителями школьной системы», — говорит психолог.
По словам Л.Ахмедовой, к школьным психологам практически не обращаются ни дети, ни их родители — об этом говорит крайне низкая статистика реальных обращений за психологической помощью. Большую часть реальной нагрузки школьного психолога составляет проведение психодиагностики (и это в лучшем случае).
«При этом зачастую он совмещает свои непосредственные обязанности с преподавательской или административной деятельностью (во многом из соображений финансовой выгоды, так как заработная плата психолога крайне низкая), что в итоге не оставляет ни пространства, ни времени, ни желания заниматься консультативной деятельностью», — говорит Л.Ахмедова.
По ее словам, еще одна проблема заключается в том, что подавляющее большинство школьных психологов получили подготовку по общей, а не клинической психологии (если вообще получили высшее психологическое образование), что означает серьезную нехватку теоретических знаний и практических навыков по работе с кризисными состояниями.
«Более того, чтобы эффективно работать, психолог постоянно должен посещать различные профессиональные мероприятия, конференции, тренинги, повышать квалификацию, получать супервизию и проходить собственную терапию (в том числе и для недопущения профессионального выгорания), быть вовлеченным в жизнь профессионального психологического сообщества. Насколько часто все вышесказанное справедливо для школьных психологов?
Школьные психологи редко общаются с родителями и детьми. Встреча со школьным психологом не является обязательной частью родительского собрания, психологи не ведут никаких уроков и факультативов даже по интересным для подростков психологическим темам. Соответственно, большинство родителей и детей имеют очень смутное представление о том, кто такой школьный психолог, чем он может помочь и в каких случаях стоит к нему обращаться.
Как заявила в беседе с Echo.az правозащитница Матанат Азизова, школьные психологи в азербайджанских школах сегодня чаще всего числятся как формальная рабочая единица, не понимающая что входит в ее обязанности.
«Уже давно имеется необходимость повышения классификации этих психологов, проведение для них тренингов и прочих мероприятий, направленных на повышение их квалификации и т.д. Что нужно сделать сейчас? Сейчас всю работу профилактическую, образовательную и информационную в школах должны проводить представители Минобразовпния, МВД, Комитета по проблемам семьи, женщин и детей. Минобразования должно продумать и подготовить проект по сексуальному образованию в школе,» — сказала она.
«Под словом «сексуальное» не подразумевается секс, разговор идет о половом развитии и всех моментах, связанных с ним, и в рамках этих тем должны затрагивать и сексуальные контакты в правовом и психологическом контексте. В МВД есть позиция инспекторов по делам несовершеннолетних, которые должны чаще приходить в школы, налаживать контакты, быть открытым для общения с детьми,» — сказала Азизова.
Матанат Азизова отметила, что самая основная работа и ответственность ложится на родителей. Родитель имеет обязательства перед своим ребенком, он несет ответственность за него, за его жизнь и безопасность.
«К сожалению, современные родители стали меньше общаться с детьми, интересоваться его проблемами, уметь выявлять эти проблемы. Нужно обращать внимание на все детали, стал ли ребенок хуже учиться, есть ли конфликты, стал меньше общаться или наоборот стал более активен. Необходимо обращать внимание на каждую деталь, чаще общаться с педагогами, психологами и естественно с самим ребенком. И это общение не должно быть только со стороны матери, роль отца в развитии ребенка очень большая,» — сказала она.
«Нужно помнить, что там где есть ранние сексуальные контакты, там рядом есть психологические проблемы, насилие, алкоголь или наркотики. Поэтому родителям необходимо приложить максимум усилий, чтобы обезопасить своих детей», — отметила правозащитница.
В свою очередь исполнительный директор неправительственной организации «Надежное будущее» Кямаля Ашумова также отметила в беседе с Echo.az, что необходимо реформировать институт школьных психологов в Азербайджане.
«Мы наблюдаем в последние годы стремительное взросление детей, они очень рано по сравнению с прошлыми годами вступают в возраст полового созревания. Все это не должно оставаться без внимания психологов, работающих в школах», — отметила К.Ашумова.