Дж.АЛЕКПЕРОВА
В Гяндже в рамках проекта Программы развития ООН (UNDP) «Усиление роли гражданского общества в обеспечении социально-экономических прав уязвимых групп населения», финансируемого Европейским союзом (ЕС) и проводимого в партнерстве с Правозащитным центром Азербайджана (ПЦА), были проведены два семинара, посвященных усилению общественного контроля над пенитенциарными учреждениями.
Подробнее о прошедшем мероприятии рассказала Echo.az руководитель группы в проекте UNDP, член Общественного комитета при министре юстиции, член Совета ПЦА Залиха Таирова.
ИНТЕРВЬЮ
— Расскажите подробнее о данном проекте.
— После изменения национального законодательства, ужесточившего процедуры иностранного финансирования, любой проект, осуществляемый в Азербайджане для неправительственных организаций (НПО) международными структурами, представляет собой заметное событие. В данном случае UNDP осуществляет сверхпроект, в который были с их согласия сведены проектные идеи 12 НПО.
Эти отдельные проекты в свое время были одобрены Европейским союзом, но не могли быть осуществлены из-за недоработок в нашем законодательстве. Все эти проекты объединяет то, что они направлены на защиту социально-экономических прав различных уязвимых групп населения, а также на активизацию гражданского общества не только в столице, но и в провинции.
Год назад UNDP наняла для этого сверхпроекта экспертов из числа активистов местных НПО и с их помощью осуществляет этот проект. В число таких экспертов вхожу и я, как бывший координатор соответствующего проекта ПЦА.
— Какой была цель проведения тренингов, и в каких регионах они уже были проведены?
— Наш сегмент проекта UNDP касается общественного контроля над пенитенциарными учреждениями. Соответственно, география его выполнения связана с местами, где расположены следственные изоляторы, тюрьмы и колонии, находящиеся в подчинении Пенитенциарной службы Министерства юстиции. В Азербайджане, где подавляющее большинство таких учреждений сосредоточено на Абшеронском полуострове, таких мест немного. Именно поэтому для семинаров были выбраны Баку, Шеки и Гянджа.
В Шеки в октябре были проведены два семинара, включавшие и посещение с образовательной целью местного пенитенциарного комплекса, объединяющего и следственный изолятор, и колонии общего и строгого режимов, и в целом отвечающего евростандартам. В декабре провели два аналогичных семинара в Гяндже.
— О Гянджинской тюрьме у нас мало пишут…
— Потому что мало кто из правозащитников и журналистов ее посещал. А тюрьма интересная, постройки еще XIX века, когда она обслуживала всю Елизаветпольскую губернию. Она и сейчас является региональной, и там содержатся подследственные из нескольких районов республики. К сожалению, на этот раз посетить тюрьму не удалось по не зависящим от нас обстоятельствам. Однако опыт посещений этой тюрьмы и представление о ее устройстве у ПЦА уже есть, включая даже фотографии тюрьмы, которые были с интересом встречены участниками семинара.
Помню, как в 2001 году мы в первый раз посетили Гянджинскую тюрьму, или Следственный изолятор N2, как он официально называется. Все следственные изоляторы (СИЗО) были переданы из подчинения МВД МЮ в 1999 году в результате тех реформ, которые были запущены после подачи Азербайджаном заявки на членство в Совете Европы. Поэтому тюремному ведомству был интересен свежий взгляд на состояние тюрем и советы, что можно сделать, чтобы приблизить наши тюрьмы к европейским стандартам, при весьма ограниченных ресурсах («большая нефть» пошла только в 2005-м).
Посетив Гянджинскую тюрьму, мы обнаружили на окнах жалюзи- «намордники» и несколько рядов решеток, сдвинутых относительно друг друга («чтобы через окно ничего не могли передать»). Осветительная лампа тоже была спрятана в нише над дверью («чтобы никто не мог ее разбить или подключиться к электричеству»). В результате, в камерах царила полутьма, сырость, не было вентиляции. Мы изложили свои замечания и, главное, предложения в отчете, направленном в Минюст.
Через два месяца, когда мы решили проверить, что сделано, жалюзи с окон уже были сняты, лампы перенесли в центр потолков камер, разрешили вентиляторы, даже сделали электророзетки, чтобы можно было подключить электрочайники. В библиотеке нам с радостью сообщили, что заключенные стали больше читать — раньше для этого просто не хватало света.
Такого рода примеры очень помогают объяснять аудитории, для чего нужен общественный мониторинг тюрем. Но Гянджинская тюрьма очень старая, и ее, на мой взгляд, надо не ремонтировать, а снести и построить новую (разве что оставить какое-нибудь здание в качестве музея). Это и собирались делать власти до того, как Азербайджан настиг экономический кризис. Но работа в этом направлении все равно ведется.
— На какие темы делался упор на тренингах в Гяндже и кто принимал в них участие?
— В семинаре приняло участие 20 местных активистов, отобранных местным координатором проекта, известной журналисткой и писательницей Нушабой Мамедовой. Среди них были правозащитники, журналисты, школьная учительница и т.д. Это был достаточно представительный срез местного гражданского общества.
Разговор шел в первую очередь о международных и национальных стандартах в области тюрем. Ведь тюремные учреждения считаются стратегическими режимными объектами, и там регламентированы все стороны жизни. Многим интересующимся этой темой знакомы Кодекс по исполнению наказаний и Правила внутреннего распорядка. Но в систему законодательства входят еще более 150 законов, инструкций, положений, решений Конституционного суда и Пленума Верховного суда. Ориентироваться в них достаточно сложно, но без этого грамотно провести мониторинг тюрем не получится.
Приведу простой пример. При поступлении в одну из колоний известного журналиста ему остригли шевелюру, что сильно его обидело. Через адвоката он поднял в СМИ шум, что его «подвергли пытке». Однако скандала не получилось, потому что «Правила внутреннего распорядка учреждений по отбыванию наказания» в правилах 45 и 358 предусматривают, что при поступлении в пенитенциарное учреждение осужденные проходят обязательные медицинское обследование и комплексную санитарную обработку, во время которой осужденным мужчинам сбриваются волосы и бороды.
Если не знать таких деталей и ориентироваться только на собственное восприятие или на информацию из третьих источников, то возможны неправильные оценка и реагирование на ситуацию в тюрьмах. Именно поэтому мы снабдили всех участников семинара как книгой с основными нормативными актами по исполнению наказаний, изданной БГУ 4 года назад, так и самыми последними электронными версиями этих законов и многими другими малоизвестными документами, собранными нашей командой в рамках проекта и записанными на флэш-карту.
Там же, на карте участники семинара могли найти конвенции и рекомендации по тюрьмам, принятые ООН и Советом Европы, а также книги по тюремным проблемам на азербайджанском, русском, английском языках. Среди книг была и электронная версия учебного пособия «Мониторинг мест лишения свободы (международные стандарты и национальное законодательство)» (авторы: К.Салимов, З.Таирова, Э.Зейналов и др.), которая была создана в рамках этого же проекта UNDP и сейчас готовится к печати.
Другой крупный блок проблем, рассмотренных на семинаре, касался мониторинга тюремных учреждений и отражения его результатов в отчетах и прессе. Мы попытались довести до участников семинара идею, что даже не облеченные государственными полномочиями активисты гражданского общества, при правильной постановке ими проблем, могут добиться положительных изменений в тюрьмах.
— Было ли на семинаре обсуждено распоряжение президента о гуманизации пенитенциарной системы?
— Как раз этому распоряжению была посвящена одна из лекций, которые прочитал на семинаре доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой криминалистики и судебной экспертизы БГУ Кямиль Салимов.
С одной стороны, сам факт принятия этого распоряжения, где говорится о сокращении применения лишения свободы, создании системы пробации, обеспечении заключенных полезным трудом, допуске в колонии частного бизнеса, показывает, что конструктивная критика со стороны гражданского общества была услышана властями. Ведь наличие проблем и необходимость каких-то реформ в этих направлениях во многих случаях отрицалось.
С другой стороны, февральское распоряжение президента наметило и новые направления, по которым гражданское общество могло бы вести работу и сотрудничать с пенитенциарной системой. Это и сокращение срока пребывания заключенных в тюрьме (при хорошем поведении осужденных), и создание совершенно новой для нас системы пробации, и помощь в создании программ обеспечения работой.
Эти темы поднимались на семинарах и в Шеки, и в Гяндже, и были встречены с интересом, даже выдвигались какие-то конкретные идеи. Хочу вообще отметить, что в традициях нашей организации избегать какой-то дидактичности, сложности в представлении проблем, даже непростых. В этом помог талант лектора г-на Салимова и журналистский опыт местного координатора нашего проекта г-жи Нушабы Мамедовой. Общение было живым и интерактивным. Судя по отзывам участников, им было интересно.
— Когда ожидать следующего тренинга, и будут ли они продолжены в следующем году?
— Мы собираемся провести еще два семинара, но уже в Баку. Пригласим на них примерно половину участников семинаров в Шеки и Гяндже, представителей госструктур, международных организации. Что касается следующего года, то тут трудно загадывать. Многое ведь зависит от финансирования. В этом году эту ношу взял на себя Евросоюз. Надеюсь, что и в будущем году потребности гражданского общества не останутся без внимания спонсоров.