НУРАНИ
Притязания Армении на Карабах, точнее, последняя их «волна», начавшаяся в конце восьмидесятых годов прошлого века, с самого начала имела еще и «террористический» компонент.
Несколько дней назад в Баку отметили очередную годовщину террористического акта, совершенного в Карабахе армянскими боевиками, а проще говоря, бандитами — 20 ноября 1991 года в окрестностях села Каракенд был сбит вертолет Ми-8, на борту которого находилась представительная делегация азербайджанских государственных деятелей — генеральный прокурор Азербайджана Исмет Гаибов, госсекретарь Тофик Исмаилов, министр внутренних дел Магомед Асадов, журналисты Осман Мирзоев, Алы Мустафаев и другие.
Вертолет был сбит тепловой ракетой, которую затруднительно «купить в любом супермаркете». Армянские террористы, включая действующих офицеров армянских спецслужб, занимались организацией взрывов на железной дороге и в Бакинском метро. Готовили на объектах спецслужб Армении террористов «Садвала», которых потом также забросили в Баку с заданием взрывать метро. Следствие выявило «армянский след» в трагедии в АГНА.
Возможно, в Ереване при этом были уверены: самой Армении волна террора не грозит. Только вот надежды, что террористы будут террористами в Азербайджане, а в Армении они тут же превратятся в вежливых пай-мальчиков, развеялись, как дым, что и подтверждает нынешний громкий судебный процесс в Ереване над бывшим «министром обороны Нагорного Карабаха» Самвелом Бабаяном.
Сей субъект, напомним, руководил вооруженным «крылом» армянской агрессии в Карабахе как раз в тот период, когда эти земли, имеющие статус внеправового пространства, начали активно использоваться в качестве «базы» террористов. Затем впал в немилость (деньги не поделили) и угодил в тюрьму…за теракт: организовал покушение на «президента Нагорного Карабаха» Аркадия Гукасяна.
Получил 14 лет строгого режима, вышел через четыре с половиной года — и теперь вновь сидит на скамье подсудимых. Бабаян и его подельники попытались ни много ни мало ввезти в Армению ЗРК «Игла», с помощью которой рассчитывали сбить вертолет президента страны Сержа Саргсяна.
Однако в суде над Бабаяном обвинение слова «терроризм» старательно избегает. В Армении предписано считать, что террористами могут быть исключительно мусульмане, а вот армяне — это обязательно «мстители», и если не «герои», так «боевики», «ребята» (так именовали террористов «Сасна Црер») или еще кто-нибудь. А в суде обвинение просто «растворяют» в более «мягких» статьях.
Так, Самвелу Бабаяну предъявлено обвинение по признакам преступления, предусмотренного ч.1 190 («Легализация доходов, полученных незаконным путем») и ч.2 ст.38-235 («Соучастие в незаконном приобретении, сбыте, хранении, перевозке или ношении оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств, совершенных организованной группой») УК РА. Подсудимым Карену и Андранику Кочарянам, Давиду Арутюняну обвинение выдвинуто по ч.1 ст.38-190 («Соучастие в легализации доходов, полученных незаконным путем»); Армену Погосяну — по ч.2 ст.235 («Незаконные приобретение, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств, совершенные организованной группой») УК РА. Все они либо отказались признавать свою вину, либо не стали высказывать позиции.
Пресс-служба Генпрокуратуры Армении 25 марта сообщила, что Самвел Бабаян хотя и не признает обвинений, выдвинутых ему по делу о контрабандном ввозе в Армению ПЗРК «Игла», в ходе допроса в статусе подозреваемого, вместе с другими проходящими по данному делу подозреваемыми, признал свою причастность к незаконному обороту боеприпасов и сообщил сведения касательно произошедшего. Но в суде заявил: «Я себя виновным не признаю».
Теперь, как сообщает «Панорама», в суде общей юрисдикции административных районов Еревана Кентрон и Норк-Мараш сегодня продолжился процесс по его делу. Бабаян назвал процесс «заказным» и заявил: «Перед вами стоит задача представить Бабаяна криминалом. Я прекрасно знаю, откуда ноги растут и откуда — уши. Я просто говорю: можно слегка обходить закон, но нельзя его переступать, плевать на него. Просто нельзя, если вы хотите стать государством. Будет Бабаян сидеть годом больше или меньше, вы этим вопросов не решите. Я не признаю себя виновным, ни в коем случае».
Подсудимый Санасар Габриелян, в свою очередь, заявил, что «дело сфабриковано», и попросил суд быть справедливым и объективным, помнить о совести.
Подсудимый Андраник Кочарян, в свою очередь, отказался признавать вину по предъявленным обвинениям, добавив, что ему стыдно перед близкими и родными, перед судом, прокурором и сидящими в зале заседаний. «Я верю, что вы вынесете правильное и справедливое решение», — сказал он.
Подсудимый Карен Кочарян призвал суд при вынесении вердикта руководствоваться не только законом, но и совестью.
На момент подготовки этой статьи достоверной информации о решении суда еще не поступило. Однако эксперты в обвинительном приговоре не сомневались. Как, впрочем, и в том, что в Армении сработал тот самый «закон бумеранга».
Строго говоря, произошло это еще задолго до старта нынешнего судебного процесса над Самвелом Бабаяном. Уже приход к власти в Армении Левона Тер-Петросяна сопровождался целой серией политических убийств. Так же развивались события в 1997-98 гг., когда уже Левона Тер-Петросяна «отодвигали» от власти, расчищая дорогу Роберту Кочаряну.
А 27 октября 1999 года грянул «парламентский теракт»: пятерка боевиков во главе с Наири Унаняном в прямом эфире прямо в зале заседаний парламента Армении расстреляла спикера Карена Демирчяна, премьер-министра Вазгена Саркисяна и еще нескольких министров и депутатов.
И вот теперь в Армении местные «западники» пытаются возложить ответственность за этот теракт…на Россию. Во всяком случае, ереванский «Первый информационный», комментируя решение городских властей американской столицы назвать улицу, где расположено посольство РФ, именем Бориса Немцова, заявил: «В Армении практически все уверены, что основными организаторами 27 Октября являются российские власти и Роберт Кочарян. Последний — с целью укрепить свою провинциальную кровавую власть, власть Путина — с целью превратить Армению в российский форпост. Не стоит даже фокусироваться на личности Кочаряна, потому что качественное различие между ним и исполнителями 27 Октября незначительно. Проблема — российский след в 27 Октября, которая также является унизительным настоящим сегодняшней Армении. Власти молчат, потому что опасаются нового 27 Октября или кровавой провокации, которая может закрутиться вокруг Карабаха. Оппозиция боится, потому что ключ к власти Армении находится в Москве, и, возможно, наша оппозиция все еще представляет свою заявку на власть в контексте колониальной системы».
Из чего делает вывод: «И это решение действующих городских властей Вашингтона подсказывает, что никакое преступление в правительстве Путина не останется безнаказанным. Цивилизованный мир в перспективе обязательно обратится и к преступлению 27 Октября, однако для нас очень важно, чтобы этому предшествовала оценка нашего общества, политической системы». И все это — под кричащим заголовком «Пощечина Путину: настанет час возмездия и за «27 Октября»».
И вряд ли стоит напоминать, что означает в Армении с ее традициями политического террора слово «возмездие». Так что теперь «бумеранг» армянского террора может ударить и по Москве, где вряд ли рассчитывали на такой поворот, когда еще в годы существования СССР даже не пытались пресечь миграцию в Армению профессиональных террористов с Ближнего Востока, «отмазывали» соучастников Хатковского в российских судах и смотрели сквозь пальцы на прочие «художества» своего форпоста. И старательно не думали при этом, что первый теракт в московском метро, в 1977 году, устроили как раз армянские террористы.