Дж.АЛЕКПЕРОВА
В интервью Echo.az российский политический аналитик, доктор исторических наук, военный эксперт Олег Кузнецов рассказал о провале очередной попытки московских адвокатов армянской национальности возбудить в СКР уголовное дело по обвинению его в экстремизме и в целом угрозах в свой адрес.
— Олег Юрьевич, армянскому заявителю во второй раз было отказано в возбуждении уголовного дела против вас, так как ваша монография «История транснационального армянского терроризма в XX столетии» не содержит указанного им состава преступления. Как вы считаете, остановятся ли на этом «неугомонные»? И на ваш взгляд, был ли у них шанс что-либо добиться?
— Действительно, ни в тексте моей сугубо научной книги «История транснационального армянского терроризма в ХХ столетии», ни в моих публикациях или интервью азербайджанской прессе российские следователи и эксперты не нашли, а искали они профессионально и дотошно, судя по документам проверки, как то и должно быть, никакого экстремистского контента: ни призывов к погромам, ни разжигания межнациональной розни в России, ни даже оскорблений или клеветы.
Все, что было написано или сказано мной, всегда было по делу, корректно и в полном соответствии с нормами российского законодательства. В связи с этим у меня возникает иногда мысль, что два московских адвоката армянской национальности — Рубен Киракоян и Карен Нерсесян, решившие посредством Следственного комитета России помотать мне нервы, вообще не читают по-русски.
На моем сайте указано, что я являюсь профессиональным юристом, долгое время преподавал в ведомственных образовательных учреждениях правоохранительных органов России, и после этого они думают, что я, зная российские законы, буду их нарушать, когда я целых десять лет учил своих курсантов, как правильно и по уму пресекать подобные действия? Но им все равно нужно было пойти на конфликт не только со мной, но и с российским законодательством и судебной практикой, и на этом деле публично опозориться и оскандалиться. Зачем — не знаю.
Что касается второй части вашего вопроса о том, был ли у них шанс, то с полным основанием могу сказать, что нет. Если бы вы задали мне этот вопрос два года назад, в 2015 году, то я не был бы столь категоричен, но с того момента по заявлениям представителей армянского лобби в России текст моей монографии проходил проверку дважды: в 2015 году — по линии Управления по противодействию экстремизму МВД России, и в 2016 году — по линии Совета безопасности России, и оба раза экспертиза не сочла меня экстремистом.
На третий раз они пошли в Следственный комитет России, где получили аналогичный результат. Интересно, на что конкретно они в этом случае рассчитывали? Тем не менее я абсолютно уверен, что Рубен Киракосян пошел на этот шаг совершенно осознанно, и не в попытке снискать себе легкую славу у своих соплеменников, а по чисто идеологическим мотивам. Каждое из своих заявлений в СКР он сопровождал шумной пропагандисткой кампанией в русскоязычной армянской прессе,он позиционировал себя, как президент Армяно-русского содружества юристов.
Вроде бы нет ничего удивительного, но я-то знаю, что слово «содружество» по-армянски звучит как «дашнакцутюн», а, как всем на Кавказе хорошо известно, «Дашнакцутюн» — это старейшая армянская политическая партия с глубокими террористическими корнями. Поэтому когда увидела свет моя монография об армянском терроризме, Рубен Киракосян, публично называющий себя дашнаком, воспринял ее как личную угрозу. Оттого и проявляет в организации преследования меня такую настойчивость на грани маниакальности.
— А вы уже подали заявление на адвоката Рубена Киракосяна, который фактически оклеветал ваш труд?
— Пока нет, но в моих планах когда-нибудь в ближайшем будущем сделать это. Этот вопрос не является для меня первоочередным, поскольку есть много других способов достойно ответить на его выпады. Российский президент Владимир Путин любит отвечать своим противникам «асимметрично», и я тоже буду действовать в таком ключе.
Рубен Киракосян двумя постановлениями об отказе в возбуждении против меня уголовных дел по факту его заявлений в СКР создал прочный фундамент для широкого спектра ответных действий, предугадать и противодействовать которым он будет не в силах. Так, я хочу снять документальный фильм о его действиях, как марионетки в руках более опытного и опасного кукловода — Карена Нерсесяна.
Если сделать все правильно, то этим фильмом должна заинтересоваться Палата адвокатов Москвы, членом которой эти оба деятеля являются, их могут лишить статуса адвоката, и тогда они останутся без куска хлеба и превратятся в дворников. Для человека с креативным складом ума, каким я являюсь, Рубен Киракосян своими руками создал широкое поле для фантазии и ее воплощения в жизнь. В том числе и через суд.
— Как-то вы рассказывали нашему изданию, что армяне вам открыто угрожают. Сейчас угрозы все еще имеют место быть, или их пыл остыл?
— Открытых угроз стало как-то поменьше. Но вы думаете, что жить под пристальным профессиональным интересом к твоей персоне со стороны правоохранительных органов твоей собственной страны — это намного проще и спокойнее? Нет! Поверьте мне, я это знаю на собственном богатом опыте. Только мои близкие родственники, да и то не все, только те, кто видит меня почти каждый день, точно знают, каково это.
Но я по натуре — реалист, и прекрасно понимаю, что психологический и прочий прессинг со стороны армян — это оборотная сторона медали той деятельности, которой я занимаюсь. Не все же любят полицейских, следователей, прокуроров, вот и армянские националисты в России не обязаны меня любить, это уж точно.
— Хотелось бы немного вернуться к вашей деятельности, я так понимаю, вопрос с петицией закрыт уже? И стоит ли нам ожидать новых проектов по выведению армянских агрессоров на чистую воду?
— Я всегда довожу свои начинания до логического завершения, просто иногда жизненные обстоятельства складываются так, что проще временно отступить или отойти в сторону, чтобы потом вернуться и добиться успеха. Так, одно из своих исследований, ставших в последнее время актуальным из-за ситуации в Украине, я писал 12 лет, потом три года издавал, потом еще четыре года ждал, когда на него обратят внимание. Теперь этот научный труд, никак не связанный с Азербайджаном, актуален и востребован и является интеллектуальным стержнем целой научной конференции, которая состоится в России 2 декабря.
Я это сказал к тому, что я прекрасно понимаю, что зерно, чтобы дать колос, должно упасть в благодатную почву, которую надо взрыхлить. Этим я сейчас и занимаюсь, если говорить о моей петиции в адрес Государственной Думы России с требованием признать геноцид азербайджанцев в Ходжалы в феврале 1992 года. Я уверен, что до конца года мне удастся вдохнуть в этот процесс новую жизнь, благо к этому располагают все объективные предпосылки, мне лишь остается их реализовать.