НУРАНИ
Этой дате историки далеко не всегда уделяют должное внимание — 24 ноября 1988 года, введение в Баку режима «особого положения». В столице Азербайджана продолжался многодневный непрерывный митинг, от него «сдетонировали» акции протеста в регионах Азербайджана, и Москва перешла к силовому подавлению движения за независимость и подлинную демократию на национальных окраинах.
Уже потом были трагические события 9 апреля 1989 года в Тбилиси, карательная акция 20 января 1990 года в Баку, расправы над участниками национально-освободительного движения в Вильнюсе и Риге в январе 1991 года. Да и действовали солдаты в Баку тогда не так жестко, как это будет в ночь на 20 января 1990 года.
Но именно 24 ноября 1988 года стало понятно: на «национальных окраинах» Советского Союза политика будет вестись по правилам куда более жестким, чем в Москве. Если здесь вообще будут какие-то правила. В Кремле без особого пиетета были готовы пожертвовать социализмом, марксизмом и прочими «измами», но вот допустить победу национального движения в республиках не могли.
И к тем событиям можно было бы отнестись как к истории, если бы не одно обстоятельство. Совсе недавно на постсоветском пространстве отметили столетнюю годовщину октябрьского переворота 1917 года, или «Великой Октябрьской Социалистической революции», как было принято именовать это событие в годы существования СССР.
К этой знаменательной дате приурочили премьеру нескольких документальных и художественных лент на «революционную» тему в новом прочтении. В их числе — и сериал «Демон революции», с непривычной точки зрения трактующий образ Владимира Ильича Ленина, и многое другое. Сказать, что история Великого Октября в этих лентах — и документальных, и художественных — представала совсем не той, которую всем нам предписывалось учить на протяжении если и не всех 70 лет, то уж по крайней мере после 10 лет существования СССР — это ничего не сказать.
Прежние вожди представали такими субъектами, что им не то что управлять государством — даже надзирать за заброшенным курятником доверить было бы сложно.
Это, конечно, хороший повод задать вопрос, когда те же российские кинематографисты снимают нечто подобное о сегодняшних «солнцеликих вождях». Только вот не менее интересно другое. Понятно, что обе — подберем самый мягкий эпитет — трактовки образа Ильича быть правдой не могут по определению. Так когда же нам врали?
Ответ, казалось бы, на кончике языка: врали, причем безбожно, в те годы, пока Ленина не читали, а почитали.
Так уж сложилось: Виталий Коротич, во второй половине восьмидесятых — редактор суперпопулярного журнала «Огонек», однажды поделился на страницах печатной прессы своими впечатлениями от посещения мавзолея Владимира Ильича Ленина на Красной площади в Москве. По наблюдениям бывшего дипломата и журналиста, подсветка в мавзолее была такой, что Ленин показался ему «карамельно-розовым».
Сегодня уже трудно узнать, получилось ли это нечаянно или авторы интерьеров мавзолея так, выражаясь современным языком, «прикололись» или «постебались». Но в чем нет сомнений, так это в том, что карамельно-розовый цвет мумии вождя как нельзя лучше подходил ко всем манипуляциям советского агитпропа с «образом Владимира Ильича». Который представал со страниц официальной прессы, отредактированных воспоминаний и даже рассказов о Ленине для детей младшего возраста ну таким выглаженно-идеальным, что быть правдой это просто не могло. По определению.
Только вот… означает ли это, что нам не врут уже сегодня — пусть и с учетом новых политических задач? Что сегодня, живописуя, как на деньги Парвуса, полученные этим Парвусом у немцев, Ленин со товарищи отправляется в пломбированном вагоне в Россию, нам, наконец, рассказывают «правду, всю правду, одно только правду»?
Потому как, с упоением копаясь в подробностях взаимоотношений Владимира Ильича с Инессой Арманд, рассказывая нам все новые и новые подробности, как такой-сякой Александр Парвус отправил Ленина в Россию на деньги немецкого генштаба, нам опять не говорят главного.
Во всей этой, пардон, киномакулатуре нет ответа на вопрос, почему же распалась Российская Империя и почему ее распад был таким кровавым. Тресты, как известно, лопаются изнутри. Империи тоже. Российская империя — не исключение. «Взрывного материала» в ней накопилось предостаточно.
Депутату Поклонской это может не понравиться, но на счету тогдашних властей Российской Империи было множество ошибок, каждая из которых могла стать роковой. Это и политические репрессии, и влияние при дворе Распутина, и просто отсутствие адекватных решений. Уже потом, анализируя невеселый опыт многих стран, историки признают: реформы — дело опасное. Они нередко приводят к потрясениям, при проведении реформ нельзя ошибаться, нельзя слишком спешить, нельзя действовать «кавалерийским наскоком», забывая о социальной цене, нельзя сворачивать на полпути.
Но опаснее всего с реформами запаздывать. А в России на протяжении нескольких поколений происходило именно это. Страна с огромным потенциалом и ресурсами оставалась архаичной и отсталой прежде всего из-за неадекватной политической системы, основанной на «самодержавии». Реформ требовала либеральная интеллигенция, политическая оппозиция, их, наконец, требовало время. Двор безмолвствовал. Росла напряженность на национальных окраинах, копилось социальное недовольство, но при дворе не предпринимали ровным счетом ничего.
Потом, правда, был дан старт столыпинским реформам, но и тут не все понятно. Во-первых, как бы это повежливее сказать, нет полной ясности, что следует считать главным символом эпохи: «столыпинские реформы», сопровождавшиеся массовым переселением на национальные окраины крестьян из российской глубинки и наделением их землей, предварительно изъятой у «инородцев», или «столыпинский галстук», как в те годы называли виселицу для политических преступников.
А во-вторых, реформы эти, как известно, просто не были доведены до конца, и убийство Столыпина сыграло здесь далеко не главную роль — намеченные преобразования двор счел слишком смелыми и дерзкими. И предпочел «свернуть». Все это просто не могло однажды не «взорваться». Толчком к драматическим событиям могло стать все что угодно, но эта роль досталась первой мировой войне.
На Россию, строго говоря, никто не нападал. Но Николаю II и его придворным, в особенности после позора Цусимы, очень хотелось принять участие в дележе земель Османской империи. Давняя державная мечта — выход к проливам Босфор и Дарданеллы — становилась маняще-реальной. Имелся и подходящий лозунг — помощь «братишкам-сербам», спасение «многострадальных армян», которым простили даже серию терактов против царских чиновников, включая убийство вице-губернатора Баку Накашидзе.
Дальнейшие события тоже хорошо известны. Затяжная «окопная война» непонятно за что, стоившая огромных жертв, катастрофически теряла популярность, ура-патриотический угар улетучивался в никуда, зато на фоне экономической «нагрузки» — неизбежного следствия войны — реальностью становились самые настоящие «хлебные бунты». Попытка усмирения бунтовщиков на Знаменской площади в Петрограде — ныне это площадь Восстания — и сыграла роковую роль. Армия тогда стреляла в народ, а возмущение этим преступлением привело, в конце концов, к свержению царизма и запустило роковую цепь событий…
Но об этом зрителям если и рассказывают, то «сквозь губу» и не в «прайм-тайм». Что это — просто забывчивость? Или, может быть, подробный политический анализ событий первых двух десятилетий ХХ века — это просто не так интересно и не так пикантно, как «треугольник» Ленин — Арманд — Крупская?
Только вот нельзя не заметить, что нынешняя кампания, если угодно, по «развенчанию Ильича» слишком уж удачно встраивается в куда более актуальные задачи внутрироссийской политической пропаганды — по запугиванию всех и вся призраком уже не коммунизма, а «цветных революций»: была на земле огромная, сильная, процветающая Российская империя, с православием, духовными скрепами, умными и добрыми царями во главе, но приехали из Швейцарии такие-сякие большевики, привезли с собой купленные на немецкие деньги «булочки Нуланд», разрушили процветающую страну…
Понятно, что на самом деле все было не так просто и «однолинейно». Но… в очередном своем документальном опусе ведущий «Вестей недели» Дмитрий Киселев проводит эту параллель совершенно открыто, сравнивая октябрьский переворот с нынешними «цветными революциями».
Но, похоже, «забывчивость» российских журналистов объясняется не только этим. Просто начало ХХ века — это время не только и не столько падения царского трона. Это время распада империи.
Строго говоря, тогда разлеталась на куски не только Российская империя. В году той же Первой мировой войны распались Османская империя и Австро-Венгрия. Но… победив в войне за независимость Турции, сторонники Мустафы Кемаля Ататюрка не стали восстанавливать Османскую империю в прежних границах.
Очистив от интервентов собственно турецкую территорию, армия Мустафы Кемаля остановила наступление, а власти провозгласили лозунг «Мир в стране, мир во всем мире», предложив начать переговоры о границах и режиме судоходства в проливах уже на новых условиях. В Вене и Будапеште смирились с происшедшим и начали по мере сил выстраивать отношения с новыми государствами.
А вот Ленин, обещавший «мир народам» и рассуждавший «о праве на самоопределение вплоть до отделения», повел себя совершенно иначе. И уже очень скоро приступил к воссозданию империи — пусть под другими лозунгами, под другим названием и с другим флагом, но все той же империи. Красная армия силой подчиняет себе Азербайджан, Грузию, Армению, топит в крови Туркестанскую автономию, уничтожает независимость Украины…
Тогда кремлевские обитатели не сомневались: распавшуюся империю можно склеить заново. Да, Османской империи и Австро-Венгрии более не существовало, но зато на карте мира стояли непоколебимые — по крайней мере внешне — бастионы колониальных империй Великобритании, Франции, Португалии, где никогда не заходило солнце и никогда не высыхала кровь. И это создавало опасную иллюзию, что единство империи еще можно сохранить, методично подавляя «волнения» на окраинах. Но…
А тем временем распад империй продолжался. Получила независимость Британская Индия, на карте мира возникали новые государства — бывшие колонии Великобритании, Франции, Португалии, Нидерландов… Советский Союз никогда не стоял от этих процессов в стороне.
Кремль активно ввязывался в политические игры, чаще всего вооруженные, на территории новых независимых государств, пытался привести там к власти лояльные себя правительства, активно оказывал военную и экономическую помощь, как говорили тогда, «странам социалистической ориентации», то есть лояльным себе режимам.
По колониализму и неоколониализму, освободительной борьбе народов Азии и Африки защищали диссертации, писали научные труды и художественные произведения. И все это слышали и читали на национальных окраинах СССР. Где тоже задавали самим себе вопросы и проводили опасные параллели. Но…примеряли ли этот распад колоний «на себя», на свою страну в Кремле?
Осознавали ли, что Советский Союз — тоже империя, и те же процессы, которые привели к переменам в колониальных владениях Великобритании или Португалии, могут сработать и в колониальных владениях Кремля? Не понимали? Или не осмеливались понимать? И пребывали в сладком неведении ровно до декабря 1991 года, когда распад СССР превратился в реальность?
Но… о распаде СССР зрителям российских федеральных каналов опять не рассказывают всей правды. Пусть даже было все совсем недавно по историческим меркам — чуть больше четверти века назад. И советская, вернее, уже не советская, но все еще читавшаяся на площади всей более не существующей страны пресса успела назвать вещи своими именами.
Журналисты и политологи констатировали: на национальных окраинах СССР, то есть в национальных республиках, предпочитают жить в собственных независимых государствах, а не быть частью «новой исторической общности людей — советского народа». Здесь признавали, что СССР просто не выдержал конкуренции с Западом. Что одряхлевшая экономика не выдержала «гонки вооружений», а вторжение в Афганистан просто «добило» страну.
Но об этом говорили тогда. Сегодня куда охотнее рассуждают о том, что Советский Союз был едва ли не земным раем, ну вот зловредные западные «агенты влияния» его взяли и развалили. О том, что прочную и процветающую страну не получится взять и развалить извне, говорить и думать не положено. Что это — дань моде на антизападную истерику?
Или… очередной этап подготовки общественного мнения к тому, будто бы распавшуюся империю опять попытаются склеить заново? Оружейные кредиты, которые Кремль предоставляет Армении для войны с непослушным Азербайджаном, агрессия против Грузии и Украины, регулярные «акции устрашения» в адрес стран Балтии и Польши — все это дает слишком уж однозначно информацию к размышлению.
А тем временем уже в новой России, которая формально не империя, а федерация, вновь копится взрывной материал. Да, сегодня рейтинг Владимира Путина вроде бы заоблачный, но дело даже не в том, что, как заявил уже почти забытый Явлинский в интервью ведущему «Вестей в субботу» Сергею Брилеву, что это рейтинг «Кильки в томате», если в магазине больше ничего нет. Просто однажды в России перед парламентскими выборами предложили провести дебаты.
Правящая «Единая Россия» эти дебаты проигнорировала. Такая предвыборная тактика не помешала ей получить большинство на выборах. Но зачем российские социологи решили провести опрос, предложив респондентам назвать партию, которая, по их мнению, была наиболее убедительной на теледебатах. И каково же было удивление, когда большинство опрошенных в качестве таковой называли «Единую Россию»! Которая, напомним еще раз, в дебатах не участвовала. Что это — политическая незрелость? Увы и ах.
Это укоренившаяся еще в советские годы привычка отвечать в ходе социологических опросов не так, как думаешь, а так, как «правильно». Можно ли при таком политическом опыте верить запредельным рейтингам Владимира Путина — вопрос риторический. А «динамит» тем временем накапливается Попытки ущемить права национальных языков вызвали ответное и растущее возмущение в национальных субъектах федерации. Санкции и война в Сирии имеют вполне предсказуемые социально-экономические последствия..
И политические репрессии вряд ли способны эти последствия погасить. А это значит, что период распада империи продолжается. Особенно если это империя повторяет с упоением прежние ошибки. И неважно, называется ли она при этом «Советским Союзом» или «Российской Федерацией».