НУРАНИ
Это выражение знают даже начинающие политологи: у государства должна быть «монополия на законное насилие».
Более того, способность эту самую монополию на законное насилие соблюдать — один из весьма информативных тестов на «зрелость» государства, куда более важный, чем жесткость «управленческой вертикали» или «духовные скрепы».
Конечно, национальное законодательство многих стран допускает, чтобы оружием владели частные лица. В СССР допускалось владеть гладкоствольным охотничьим оружием, у охотников-промысловиков было даже «нарезное».
Но вот боевыми автоматами владеть по понятной причине не разрешалось. В сегодняшней России разрешена так называемая «травматика», или травматическое оружие. Во многих странах держать дома можно и оружие вполне боевое.
В первую очередь в этом списке в голову приходят США, где недавняя трагедия в Лас-Вегасе с почти что шестью десятками убитых со всем беспощадным красноречием продемонстрировала, что происходит, когда владелец такого вроде бы зарегистрированного по всем правилам оружия, простите, «слетает с катушек».
Но вместе с тем оружие держат дома граждане Израиля с его практически «нулевым» уровнем уличной преступности, тихой и благополучной Швейцарии, подданные Норвегии…
В Армении вроде бы действуют достаточно жесткие законы, регулирующие, как принято говорить сегодня, оборот оружия. Но…
В Ереване обсуждают новый инцидент со стрельбой. Позавчера неизвестный открыл беспорядочный огонь в медцентре «Армения». Воспользовавшись суматохой, сбежать попытался один из арестованных, доставленных в эту клинику на обследование, но ему этого сделать не удалось. Задержали и стрелявшего.
Вообще-то к инцидентам со стрельбой в Ереване уже начали привыкать. Отношения с помощью оружия выясняют в туристическом центре города, близ знаменитого рынка «Вернисаж», просто во дворах, если кто-то не там припарковал машину или кому-то не дал проехать, в популярных пляжах на озере Гейча, переименованном в Армении в «Севан»…
К подобному криминальному «беспределу» в Армении уже начали привыкать. А наиболее смелые комментаторы советуют вспомнить разгоны митингов руками молодчиков с заточенной арматурой, а не полиции, «помощь» криминальных авторитетов в «организации» нужных результатов на выборах и предупреждали: теперь криминал требует свой «кусок пирога». А если законы в стране не действуют, то за оружие берутся если и не все, то многие.
Подробности, впрочем, весьма скудные, появились на следующий день. Оказалось, что во время перестрелки днем 2 октября в медцентре «Армения» пытался совершить побег фигурант дела о «банде» Давид Галстян, который находился в больнице для обследования.
И вот эти подробности оказались куда опаснее, чем «просто» криминальный произвол, к которому Армения уже потихоньку начала привыкать.
Напомним: речь идет о более чем громком уголовном деле, слушания по которому идут сегодня в Ереване — речь идет о «вооруженной группировке Артура Варданяна». Впервые о ней в Армении услышали в ноябре 2015 года, когда местные правоохранительные органы объявили об обезвреживании «вооруженной группы» в районе Норк-Мараш.
В первые часы в армянском секторе соцсетей соревновались в язвительности комментариев: откуда в Норк-Мараше взяться боевикам ИГИЛ? О богатейших террористических традициях Армении не вспомнили. И зря.
Уже по горячим следам Служба национальной безопасности Армении сообщила: проживающий с 1997 года в Испании и переехавший в апреле 2015 года на временное жительство в Ереван гражданин Армении Артур Варданян (1981 года рождения) с целью подготовки тяжких и особо тяжких преступлений в 2015 году создал и руководил преступной группой.
В ее состав вошли 19 граждан, в основном безработные, в том числе трое участников боевых действий в Карабахе. Были среди террористов и четыре женщины. Боевики обзавелись впечатляющим арсеналом: в квартире в ереванском районе «Норк-Мараш» были обнаружены шесть автоматов «АК-74», четыре автомата «АКМ», один пистолет «ТТ», по одному охотничьему и помповому ружью, 5261 патрон, два самодельных взрывных устройства, одна противотанковая осколочная мина, около 1,2 тысячи граммов тротила, около 50 граммов пластита, 46 гранат «РГ», 3 гранаты «РГД», 2 противотанковых гранатомета, 20 обойм. Нашлись еще взрыватели, оптические прицелы, бинокли, детонаторы, большое количество обмундирования.
Обнаружены также карты Еревана и Гюмри, схемы с указанием, литература, подтверждающая факт подготовки тяжкого и особо тяжкого преступления. Следствие уверено: заговорщики, называвшие себя группой «Армянский щит», планировали нападения на резиденцию президента, Конституционный суд, парламент, правительственные здания и Общественное телевидение Армении.
Теперь же в Ереване идет судебный процесс над заговорщиками, где дают показания свидетели. Именно один из них — Ишхан Кишмирян — и рассказал, что несколько раз встречался с Артуром Варданяном, обсуждали, дескать, существующую в Армении ситуацию, поднимали тосты и ругали первых лиц Армении и их жен.
Речь заходила также о президенте Союза армян России Ара Абрамяне, которого Артур Варданян охарактеризовал не самым лестным образом: «Он настоящий осел». Правда, проходящие по делу Отец Антон Тутунджян и Лилит Симонян были иного мнения об Ара Абрамяне. «Ара Абрамян — спасение Армении», — рассказал свидетель.
Что же касается «существа дела», то, по словам Кишмиряна, с Варданяном и несколькими членами группы его связывает творческая деятельность. Дескать, он должен был произвести съемки в «Западной Армении», то есть на востоке Турции, в Карабахе, Сирии и Иране для фильма, на который планировалось потратить 20 тысяч евро.
С этой целью в социальной сети Facebook он познакомился с фигурантом дела Арой Погосяном, который и свел его с Артуром Варданяном. Кишмирян на суде заявил, что ему ничего не было известно о создании вооруженной группы, а в смену власти и вовсе он не поверил, поскольку «в день по 500 раз слышит об этом».
И вообще, по его словам, Артур Варданян надеялся на давление диаспоры в вопросе смены власти и выражал недовольство деятельностью армянских посольств за рубежом. «Варданян говорил, что намерен создать антитеррористическую коалицию с 37 странами», — сказал Кишмирян, добавив, что Варданян публично заявлял о своей борьбе против террористической организации «Исламское государство» для защиты армян в Сирии.
А еще считал, что вместо проведенного 6 декабря 2015 года референдума по конституционным реформам нужно было организовать референдум по воссоединению Армении и Нагорного Карабаха.
Варданян был уверен, что диаспора в этом вопросе вместе с ним, добавил Кишмирян. Словом, «отмазывал» Варданяна так старательно, что вся сцена напомнила бы показания водителя Хачикяна в исполнении Фрунзика Мкртчяна в культовом фильме «Мимино», только речь идет не о гражданине Попешвили, которого «макнули головой в унитаз», а о вооруженном заговоре с целью совершения государственного переворота.
А инцидент в медцентре «Армения», если уж говорить начистоту, не оставил сомнений: у Варданяна на воле остались сочувствующие, которые, во-первых, настроены весьма решительно, а во-вторых, имеют доступ к оружию.
Показательно и другое. До сих пор Варданяна и его подельников именуют «вооруженной группой», избегая слово «террор». Но, как бы ни пытались в Армении сделать вид, что террористами могут быть только «мусульмане из ИГ», суть дела от этого не меняется. И самое главное, Варданян — не единственный, кто пытался и пытается «повлиять на ситуацию» при помощи оружия. В те же дни в Ереване продолжается судебный процесс над террористами из группировки «Сасна Црер», которые в июле 2016 года захватили в Ереване полицейскую базу.
Продолжается и суд над соучастниками еще одного заговора, где одним из фигурантов является бывший «министр обороны Нагорного Карабаха» Самвел Бабаян — его соучастники попытались ввезти в Армению ПЗРК «Игла», с помощью которого планировали ни много ни мало сбить вертолет Сержа Саргсяна.
И вряд ли стоит напоминать: в любом обществе могут появиться не совсем адекватные «одиночки», готовые спустить курок.
Но в полном соответствии со старинной поговоркой «Горе тому городу, где бродячие собаки сбиваются в стаи», если такие «одиночки» находят единомышленников и сбиваются в вооруженные группы, и если этих групп в трехмиллионной Армении больше, чем одна, это уже означает, что государство «не удержало монополию на насилие». Со всеми вытекающими.