НУРАНИ
Какой раздел «информационной ленты» привлекает наибольшее внимание читателей? Кто-то, конечно, начинает чтение с биржевых сводок или новостей науки, но в числе лидеров в большинстве стран — криминальная хроника. Особенно если речь идет действительно о громком преступлении, а не банальном кошельке, вытащенном из кармана в автобусной толчее.
В Армении обсуждают очередную криминальную сенсацию. В Арагацотнской области Армении неизвестный ворвался в зал для проведения траурных церемоний на территории кладбища села Шамирам и расстрелял собравшихся. 3 человека погибли, 6 ранены. Стрелял преступник из охотничьего карабина «Сайга», «облегченной» версии автомата Калашникова.
По предварительным данным, преступление совершено на бытовой почве. Кто-то уже добавил, что село Шамирам — езидское, а значит, межнациональный подтекст тоже в принципе не исключен. Впрочем, между «не исключен» и «имел место» — дистанция огромного размера.
Несколько дней назад в фокусе внимания была другая новость: перестрелка на пляже «Мираж» на берегу озера Севан. Здесь на пляже расположилась компания во главе с 28-летним Давидом Аракеляном, жителем села Аргаванд. Молодые люди, изрядно «подогретые» спиртным, пожелали покататься на моторной лодке. Владелец пляжа Ашот Ованнисян потребовал за лодку заплатить, а это «отдыхающим» сильно не понравилось. Вспыхнула драка, в которой участвовали с одной стороны Давид Аракелян с компанией, с другой — Ашот Ованнисян и двое его сыновей. В результате владелец пляжа «Мираж» Ашот Ованнисян был убит.
Второй акт драмы начался уже на шоссе Ереван-Севан-Иджеван. Давида Аракеляна вывели из автомобиля марки «Мерседес» и выстрелили в него из охотничьего ружья. После чего сын Ашота Ованнисяна — Эдгар Ованнисян — сам явился в полицию, сдал ружье, из которого стрелял, и заявил, что он мстил за смерть отца.
Но в чем не приходится сомневаться, так это в том, что и закончившийся гибелью двоих человек «пляжный отдых на озере Севан», и трагедия в селе Шамирам — это еще одно свидетельство, что в Армении карабин «Сайга» или автомат Калашникова становятся прямо-таки универсальным способом решения всех проблем, и бытовых, и политических.
В Армении, напомним, продолжаются судебные процессы над соучастниками четырех (!) террористических заговоров, чего в условиях армянской конкретики, где из террористов на протяжении десятилетий лепили образ национальных героев, следовало, наверное, ожидать.
Но куда тревожнее и опаснее нерешительность властей и стремление до предела затянуть судебные процессы.
Во всяком случае, по сообщениям СМИ, начавшиеся 31 июля первое судебное заседание по делу бывшего «министра обороны Нагорного Карабаха» Самвела Бабаяна и других перенесено, едва открывшись. В суд не явилась адвокат подсудимого Армена Погосяна — Виктория Киракосян, и заседание перенесли сразу на месяц, на 28 августа, что вызвало недовольство остальных подсудимых.
«Вы нас не спрашиваете — устраивает ли это нас или нет. Я говорю, как есть, — невиновного человека взяли и бросили в камеру, а теперь хотите еще и перенести заседание на 28 августа», — возмутился Самвел Бабаян.
Напомним: соучастники этого заговора план4ировали ни много ни мало сбить из ПЗРК «Игла» вертолет Сержа Саргсяна, для чего приобрели этот самый «русский «Стингер»» и даже ввезли его контрабандой в Армению. Казалось бы, состав преступления налицо, доказательств предостаточно, и планировали не какой-нибудь рейдерский захват ресторанчика в горах, а убийство президента, но…власть затягивает процесс. Опытные наблюдатели предупреждают: это явный признак, что судьи, а возможно, и те, кто повыше, ждут «изменения обстановки».
Во всяком случае, ереванский «Первый информационный», «в этом деле правая составляющая находится на самом последнем месте, и на первый план выходят факторы, которые связаны с личностью Бабаяна, с достаточно сложными взаимоотношениями Бабаяна с Сержем Саргсяном».
Все началось с того, что еще в 2007 году Бабаян изъявил желание баллотироваться на парламентских выборах против брата Саргсяна в одном и том же избирательном округе. Но это «дела давно минувших дней». «ПИ» приводит и кое-что поновее.
«Формально в недавних «парламентских выборах» Самвел Бабаян как бы не участвовал, но именно он являлся фактическим лидером возглавляемого бывшим министром обороны Сейраном Оганяном блока ОРО. К тому же, как говорят осведомленные лица, именно через Самвела Бабаяна Роберт Кочарян и определенные круги в Москве финансировали ОРО. Более того, есть и те, кто уверен: ОРО был этакой «легальной политической крышей» так называемых «неистовых», то есть «Учредительного парламента» во главе с профессиональным ближневосточным террористом Жирайром Погосяном и боевиками «Сасна црер», захватившими год назад в Ереване полк ППС. Для блока ОРО предвыборная агитация парламентских выборов должна была стать продолжением операции «полк ППС». Не случайно, что Бабаян был арестован на пике предвыборной агитации — 24 марта, и даже если дела об «Игле» и отмывании денег и сфабрикованы, все равно что-то должно было быть придумано для того, чтобы хотя бы временно изолировать Бабаяна», — интригует «Первый информационный».
Суд над «Сасна црер» куда динамичнее. Сами обвиняемые и их адвокаты всячески демонстрируют свое пренебрежительное отношение к суду, отказываются вставать на хрестоматийной фразе «Суд идет!», требуют признать себя политзаключенными…
Судья применяет санкции против подсудимых и адвокатов, но чем дальше, тем больше суд превращается в нечто среднее между спектаклем и пародией. Дошло до того, что бывший судья Паргев Оганян, комментируя поведение судьи по делу «Сасна црер», а также десятки санкций, примененных в отношении адвокатов и их подзащитных, посоветовал: «Закон дает право, но не наделяет обязательством. Судья не обязан применять санкции. Нужно также иметь проявлять некоторую снисходительность. А его уязвленное самолюбие доходит почто до крайности. В конце концов, это неуважительное отношение проявляется не к его персоне, а к суду».
Как полагает Оганян, «проявляют неуважительное отношения, не встают — применил один раз санкцию и точка. Но проваливать заседание, вводить его в тупик, создавать бессмысленную, искусственную напряженность и в без того напряженном деле — недопустимо». А затем проговорился: возможно, что это дело политическое, и оно сковывает судью, также не исключено, что он может получать инструкции.
Правда, тут же добавил, что все это не существенно. А на самом деле это ключевой момент: суд над террористами затягивают вполне сознательно. Потому как неясно, что с ними делать: если у власти удержится Серж Саргсян или кто-либо из его «команды», то «Сасна црер» — преступники, место которых в тюрьме. А если нет? Тем более, что влиятельные московские покровители есть, похоже, и у них? Судье тоже не хочется рисковать своим благополучием.
И да, такая деталь. «Голос Армении», издание весьма лояльное властям, с горестными интонациями возвещает: «Уже более 20 дней в уголовно-исполнительном учреждении «Вардашен» голодает заключенный Манвел Бадикян, герой «Арцахской войны» (здесь и далее кавычки наши — Ред.), командир легендарного отряда «Гарегин Нжде», в составе которого воевали более 100 человек».
Как признает газета, после войны Бадикян «несколько лет занимал высокие должности во властных структурах — был главой административных районов Канакер, Зейтун, заместителем начальника управления Военной авиации РА и т.д.», затем «в начале 2000-х годов перешел в частный сектор, дела пошли как-то не очень» и «запутался, дал втянуть себя в не вполне законную историю».
В результате был арестован и осужден по целому «букету» статей: мошенничество, похищение оружия, предумышленная порча имущества, разбойное нападение. Две трети срока приговоренный к 13 годам Бадикян уже отсидел и теперь рассчитывает то ли на освобождение, то ли на смягчение режима.
«Человек совершил преступление и, конечно же, должен понести наказание. Никто с этим не спорит, — рассуждает газета. — Но ведь нельзя же заключенного подвергать пыткам. А именно это, по утверждению наших собеседников, происходит с Манвелом Бадикяном. Ситуация, без преувеличений, сложилась крайняя. Судьба больного человека висит на волоске. Надеемся, что наша статья привлечет внимание компетентных органов и проблема решится. Пока еще не поздно».
И вряд ли речь идет о гуманизме — скорее, здесь присутствует свой политический расчет. И это куда тревожнее, чем может показаться. Напомним: выражение «полевой командир» вошло в постсоветский политический лексикон в начале девяностых, когда конфликты на национальных окраинах бывшего СССР уже разгорелись в полную силу. И оказался очень удобным для всех.
Во-первых, этот милый термин позволял «уравнять по тексту» и террористов, и агрессоров, и добровольцев, вставших на защиту своей страны, и даже командиров, оказавшихся в зоне боев советских, а позже российских регулярных воинских частей, которые далеко не всегда — и это еще мягко сказано — блюли нейтралитет и куда чаще становились на сторону тех, кому явно или тайно благоволила Москва.
А во-вторых, и «в-главных», в те годы «полевые командиры» в прямом смысле слова врывались в политику: в условиях, когда прежняя система власти уже по сути дела рухнула, а новую еще предстояло создать, пресловутый «человек с ружьем» часто обладал куда большей властью, чем ее законные органы.
Свою эпоху «полевых командиров» Азербайджан пережил в первую половину девяностых, когда власть в стране меняли, подогнав бронетехнику к «правительственному кварталу» в Баку.
Но после 15 июня 1993 года, когда к власти вернулся общенациональный лидер Гейдар Алиев, попытки менять власть и перекраивать политическое поле при помощи автомата Калашникова пару раз еще предпринимались, но приводили к результатам, прямо противоположным тем, на которые, возможно, рассчитывали их устроители.
Но если в Азербайджане «эпоха полевых командиров» уже закончилась, то в Армении она, судя по всему, только начинается. Здесь с «полевыми командирами» заключают закулисные соглашения политики, рассчитывая использовать прежде всего их «боевой опыт». А от такого положения дел до полноценной гражданской войны — даже ближе, чем один шаг.