Дж.АЛЕКПЕРОВА
На вопросы Echo.az отвечает российский политический аналитик, доктор исторических наук, военный эксперт Олег Кузнецов
— На линии соприкосновения азербайджанских и армянских войск вновь неспокойно, армянская сторона регулярно нарушает режим прекращения огня. При этом международные организации в лице ОБСЕ лишь говорят о недопустимости начала военных действий вместо того, чтобы призвать сепаратистский режим покинуть чужие территории. Как вы считаете, стоит ли Азербайджану перестать прислушиваться к советам, которые на протяжении стольких лет так и не смогли сдвинуть этот процесс с мертвой точки?
— Европейские политики и парламентарии не хотят или не могут, либо еще не успели понять, что потенциал мирного урегулирования нагорно-карабахского конфликта был окончательно исчерпан 19 февраля. Мы все явились свидетелями того, что в этот день на оккупированных азербайджанских землях был проведен так называемый «референдум», по итогам которого был провозглашен «Арцах». С этого момента, ставшего точкой невозврата в мирное русло решения армяно-азербайджанского конфликта, надо понимать, что для официального Еревана его больше не существует, и эта война для него в идеологическом плане уже трансформировалась в войну за «независимость «Арцаха».
После 19 февраля для Баку и Еревана больше нет единого предмета для переговоров, такое положение дел — уже состоявшийся факт, хотят его признавать в европейских столицах или нет. Баку, я в этом уверен, никогда не согласится с существованием де-юре квазигосударства «Арцах», вести переговоры о его статусе в какой бы то ни было форме априори не будет, а поэтому для него другого пути возвращения оккупированных территорий, как война, на практике уже нет. Конечно же, в теории для Баку есть перспектива мира — через капитуляцию и признание оккупированных территорий армянскими, чего, собственно, и добиваются своими действиями Ереван и армянская диаспора, но я не думаю, что такой вариант приемлем для азербайджанского народа.
Мне кажется, политики еще не осознали реальности изменений геополитической обстановки на Южном Кавказе в целом, а не только в зоне нагорно-карабахского конфликта. Им еще нужно какое-то время для этого, и чтобы сократить его промежуток, объективно необходимый для привыкания к новой реальности, официальный Баку предельно конкретно и резко должен высказать свою позицию. Это необходимо не только для позиционирования Азербайджана на международной арене, но и для нужд «внутреннего потребления», чтобы народ знал, к чему готовиться в будущем, и чего конкретно ожидать.
Я прекрасно понимаю, что сейчас идет процесс формулирования позиции Азербайджана, в том числе и через мониторинг реакции международного сообщества на боевые действия в Карабахе. Эскалация военно-политической ситуации является прямым следствием этого процесса. При этом надо понимать, что и армянское руководство сейчас занимается тем же самым, пытаясь понять реакцию мира на свои действия, поэтому мы все сейчас наблюдаем некоторое затишье. Однако, на мой взгляд, это затишье перед бурей.
— Все сходятся во мнениях, что альтернативы переговорам в рамках Минской группы ОБСЕ нет. Но чего добились сопредседатели за весь период существования конфликта?
— Так говорят сегодня лишь те, кто еще не понял кардинально изменившейся ситуации вокруг Нагорного Карабаха. Своим «референдумом» о статусе «Арцаха» власти Армении создали казус белли — формальный повод к войне, и теперь выжидают реакцию Баку и европейских столиц на этот свой шаг. При этом мало кто понимает и совсем никто не признается в этом, что своим провозглашением «Арцаха» армяне перечеркнули мандат Минской группы ОБСЕ, которая, никак не осудив событие 19 февраля, по сути поставила сама на себе крест. Теперь, если она будет существовать и впредь, Минская группа ОБСЕ будет изображать фикцию или имитацию своей посреднической или миротворческой миссии. Сегодня Азербайджан получил реальную возможность отказаться от ее весьма сомнительных услуг.
— На ваш взгляд, почему предложение министра иностранных дел России Сергея Лаврова, которое он озвучивал ранее, то есть освобождение оккупированных районов Азербайджана и последующее определение статуса Карабаха, так и осталось на словах? Ведь Россия имеет реальные рычаги давления на Армению…
— Мирное урегулирование нагорно-карабахского конфликта означает политическую и, возможно, физическую смерть нынешнего политического режима Армении и ее правящей элиты. Поэтому Серж Саргсян и его окружение никогда не пойдут на переговоры, в том числе и при посредничестве России. К тому же не следует забывать, что Армения — это сателлит США в большей степени, чем России. Есть сведения, что так называемый «референдум» 19 февраля был проведен на средства Агентства США по международному развитию (USAID).
Сегодня Армения и нагорно-карабахский конфликт — это разменная монета в геополитическом противостоянии США и России, при этом Армения является точкой столкновения интересов этих двух стран. Поэтому не надо наивно полагать, что Ереван находится «на крючке» у Москвы, он в гораздо большей степени зависим от Вашингтона. Официальный Баку этот факт прекрасно понимает, поэтому вынужден постоянно искать компромиссы, что сказывается на сроках и содержании урегулирования в Нагорном Карабахе.
— Существуют ли сегодня рычаги давления на Армению, которые позволили бы перенести вопрос разрешения нагорно-карабахского конфликта в практическое русло?
— Мне кажется, что все ресурсы дипломатического и политического давления на Армению уже исчерпаны, в арсенале остаются лишь рычаги экономического и военного воздействия. Азербайджан уже победил Армению в «холодной войне», заблокировав ее участие во всех региональных экономических проектах, остается только добиться успеха в «горячей войне». Однако обсуждать этот вопрос я категорически отказываюсь, поскольку мне, как иностранцу не пристало давать советы властям Азербайджана, о чем меня и не спрашивают.