8 января исполняется 40 лет со дня взрыва армянами московского метро. Советский Союз с его официальной идеологией «пролетарского интернационализма», предполагавший равноправие всех проживающих в стране народов, формально-правовое равенство и внутренний социально-культурный суверенитет абсолютно всех национальных государственно-административных образований в составе страны, позволявших сохранять и приумножать этническую самобытность своих граждан, являлся страной, где людей не различали и не разделяли по национальному признаку.
В стране, казалось, не было никаких внутренних причин возникновения и развития националистического радикализма и экстремизма, крайней формой проявления которой является терроризм.
Дружба народов, взаимное обогащение этнических культур и языков в СССР не было пустой декларацией, а являлось на общесоюзном, республиканском, региональном и даже местном уровне нормой повседневной обыденной жизни.
И только в Армянской ССР плохо скрываемый от политического руководства страны национализм на грани шовинизма был нормой жизни.
Совершенно очевидно, что подобное положение дел было естественным и закономерным следствием традиционного этнического менталитета национального большинства жителей этой бывшей советской республики, уходящего своими корнями в те не столь уж и далекие по меркам истории времена, когда армяне еще не были народом или даже этносом, а представляли собой полиэтничную религиозную секту армяно-григорианского вероисповедания, проживавшую в рассеянии среди мусульманских — тюркских и арабских — народов на всем пространстве Передней Азии, не составляя ни в одной стране исламской ойкумены ни религиозного, ни национального большинства.
Стремление к обособлению в чуждой для них среде в целях сохранения своей самобытности за несколько столетий стало частью их этнопсихологии, условием самоидентификации, и поэтому нет ничего удивительного в том, что полувековое присутствие советской власти на территориях компактного проживания армян в Закавказье объективно не могло трансформировать на интернационалистский лад менталитет армянского народа, но даже как-то скорректировать его в этом направлении.
Армяне, будучи советскими гражданами, в основной своей массе кое-как мирились с присутствием среди них чуждых им этнических элементов, но определенный (и сравнительно высокий) процент представителей этого народа считал такое положение дел несправедливым (о них речь пойдет ниже), и именно из среды таких открытых националистов выкристаллизовывались элементы, которые или по идейным мотивам, или в силу своей психической неуравновешенности либо социальной неустроенности были готовы пойти на самые крайние — криминальные — меры субъективного протеста, чтобы посредством совершения террористического акта заявить или о себе, или о своих идеалах.
Совершенно очевидно, что подобные эксцессы были делом рук террористов-одиночек, поэтому, естественно, не отражали реальной социально-политической обстановки в Армянской ССР и умонастроения ее граждан в эпоху, так называемого «развитого социализма» (1970–1980-е гг.), но при этом в качестве интеллектуальной движущей силы имели имманентные черты национального менталитета армянского этноса.
История с террористическими актами, совершенными в Москве армянскими национал-террористами 8 января 1977 года, за последние полтора десятилетия благодаря свободе слова перестала быть для граждан России (и всего мира тоже) тайной за семью печатями. Сегодня благодаря развитию информационных ресурсов достаточно легко выяснить общую информацию об этой трагедии, унесшей жизни семерых и искалечившей физически еще 37 жителей ныне российской, а тогда — всесоюзной столицы.
Итак, 8 января 1977 года в 17:33 в вагоне поезда метро на перегоне между станциями «Измаловская» и «Первомайская» Арбатско-Покровской линии сдетонировало самодельное взрывное устройство; через полчаса, в 18:05, в торговом зале продуктового магазина № 15 на улице Большая Лубянка (в те годы — Дзержинского) взорвалась еще одна самодельная бомба, а еще через пять минут, в 18:10, произошел взрыв около продовольственного магазина № 5 на улице Никольская (тогда — 25-го Октября).
Все погибшие и большинство раненых в результате этих терактов были убиты или пострадали непосредственно в вагоне метро, число раненых и контуженных взрывами в магазинах в самом центре Москвы было невелико. Сравнительно небольшое количество жертв совокупностью счастливого случая и непрофессионализма исполнителей террористических атак: дело в том, что часть пути между указанными станциями метро пролегает по поверхности земли, а поэтому часть силы ударной волны, выбив стекла, ушла в открытое пространство, иначе число погибших было значительно больше.
В центре Москвы были взорваны безоболочечные бомбы, не снаряженные поражающими элементами, своего рода «хлопушки», обладающие более психологическим, чем поражающим эффектом, в результате чего люди получили ранения от осколков выбитых стекол, кусков штукатурки и уличного мусора. Забегая вперед, скажем, что именно два последних по-дилетантски организованных взрыва дали ключ к раскрытию всей совокупности указанных выше преступлений.
Следствие по уголовному делу, возбужденному в связи с данными преступлениями, в секретных документах КГБ СССР именовавшееся как «Взрывники», продолжалось ровно год, за это время все виновные в совершении этой серии террористических актов были выявлены, изобличены и предстали перед судом.
Организатором и идейным вдохновителем первой террористической атаки советских граждан против СССР, случившейся после окончания Второй Мировой войны, оказался Степан Затикян, уроженец Еревана, хорошо известный органам государственной безопасности Советского Союза как создатель еще в 1966 году ультранационалистической «Национальной объединенной партии Армении», а его сообщниками — Завен Багдасарян, художник-оформитель, и Акоп Степанян, рабочий Ереванского электромеханического завода.
Источник: История транснационального армянского терроризма в ХХ столетии: историко-криминологическое исследование (О.Ю. Кузнецов).