Дж. АЛЕКПЕРОВА
На вопросы Echo.az отвечает российский политический аналитик, доктор исторических наук Олег Кузнецов
— Сопредседатели МГ ОБСЕ завершили свой визит в регион. А тем временем недавно сменился французский сопредседатель. Им стал Стефан Висконти, который сменил на этом посту Пьера Андрие. Как вы считаете, что-то изменится в деятельности МГ ОБСЕ, которая на протяжении многих лет так и не смогла добиться значимых результатов в переговорном процессе?
— Прежде всего стоит понимать, что Минская группа ОБСЕ — это не только Россия, США и Франция, но еще и ряд других стран: Беларусь, Германия, Италия, Швеция, Финляндия, Турция. Дипломаты этих государств работают также в аппарате данной структуры. Безусловно, они выражают позицию своих правительств и стран. И соответственно, для них урегулирование Карабахского конфликта — это всего лишь выполнение трудовой функции, служебного задания, а не самоцель и не цель деятельности. Также стоит понимать, что все люди, которые там работают — это карьерные дипломаты, для которых пребывание в составе аппарата или на должности сопредседателя — это всего лишь шаг в служебной карьере. Кроме того, они все равно делают карьеру во внешнеполитических ведомствах своих стран. Поэтому рассчитывать на то, что они будут совершать действия, которые противоречат политике их государств, просто наивно и не разумно.
Можно сказать, что нынешняя ситуация в деятельности МГ ОБСЕ — это и есть отражение той позиции, которую объединенная Европа демонстрирует в отношении данной региональной проблемы. Я не считаю, что МГ ОБСЕ является реальным инструментом по урегулированию конфликта. Она полностью исчерпала потенциал возможностей, которые ей были предоставлены мандатом Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Поэтому я не считаю, что она имеет какой-то вес в решении нагорно-карабахского конфликта, поскольку за без малого четверть века своего существования не было реализовано ни одной доли предоставленного ей потенциала. Мы можем говорить, выражаясь языком физиологии, о полной импотенции данной структуры.
— Получается, что сопредседателям выгодно затягивать конфликт, так как это их работа, за которую они получают деньги?
— Я бы сказал иначе, ведь любой дипломат — это чиновник, находящийся на государственной службе. Только функция его заключается в том, чтобы максимально концентрированно выражать позицию своего государства. Соответственно, винить МГ ОБСЕ в бездеятельности нельзя, ведь там работают люди, которые имеют конкретные цели и задачи, обозначенные им из более высоких инстанций своих государств.
Поэтому мы можем говорить о том, что задача Минской группы — просто выражать позицию данному региональному конфликту, в частности ОБСЕ, или, если брать более широко, всех стран объединенной Европы. Азербайджан, каким бы он ни был на самом деле, для объединенной Европы, представляется просто азиатской страной, которая никогда не войдет в состав данной структуры. Поэтому он является врагом, точно так же, как Россия и Турция. Армения же для объединенной Европы более близка в силу идеологических предпосылок и причин. Такова реальность, изменить ее в данном случае ни одна из сторон не в состоянии.
— Может ли Азербайджан сегодня отказаться от «услуг» МГ ОБСЕ?
— Я не знаю, какие взаимоотношения у Азербайджана с МГ ОБСЕ, кроме как то, что ее представитель участвует в работе данной структуры. Это внутреннее дело Азербайджана, мне, как гражданину иностранного государства, сложно что-либо сказать.
— Хотелось бы затронуть тему поставки Россией Армении «Искандеров». Российская сторона объясняет это тем, что таким образом пытается соблюсти баланс сил. Так ли это?
— Контрактные обязательства России о поставке «Искандеров» Армении были оформлены еще в 2013 году, то есть задолго до «апрельских событий» 2016 года. (Когда было продемонстрировано превосходство ВС АР — Авт.). Поэтому с формально-правовой точки зрения РФ просто исполняет свои контрактные обязательства по поставкам вооружения, о которых речь шла еще три года назад. Так что предъявлять какие-то юридические претензии российской стороне пока преждевременно, да и необоснованно. А вот политические претензии вполне уместны.
Ведь Россия во время президентского правления Дмитрия Медведева отказалась поставлять Ирану по контракту зенитно-ракетный комплекс С-300. И тогда США смогли надавить на президента России, требуя либо не исполнять свои контрактные обязательства, либо отложить их исполнение. Но в конце концов, по истечении восьми лет комплексы все-таки были поставлены. Следовательно, можно говорить о том, что здесь налицо факт двойных стандартов в отношении РФ по оружейным контрактам. Соответственно, Азербайджан может высказать все политические претензии, тем более на это есть все справедливые основания.
— Как вы считаете, в случае нового военного столкновения помогут ли «Искандеры» Армении? Ведь данную систему баллистических ракет надо будет выдвигать с территории Армении на оккупированные территории Азербайджана, а это вряд ли разрешено контрактом на поставку ракетных комплексов. Так как с территории Армении по важным объектам Азербайджана «Искандеры», в принципе, удар нанести не смогут.
— Отвечая на вопрос о том, возможно ли, чтобы «Искандеры» оказались на территории Карабаха, то во внутренней политике Армении нет ничего невозможного. В том числе и прямого нарушения любых торговых и международных соглашений. Я не уверен в том, что Армения не пойдет на одностороннее нарушение договора «Об ограничении обычных наступательных вооружений в Европе» и не выведет имеющийся на его вооружении оперативно-тактический ракетный комплекс «Искандер» на территорию Карабаха. Беспринципность политики руководства Армении всем хорошо известна, в том числе, и в военно-политическом отношении.
У азербайджанских Вооруженных сил должна быть задействована серьезная техническая разведка и постоянное наблюдение за местом нахождения данных комплексов. И если они вдруг, в нарушении норм международного права, окажутся на территории Карабаха, то это стоит расценивать как объявление войны. И я полагаю, что если это случится, то они должны быть сразу уничтожены всеми имеющимися у азербайджанских ВС средствами нападения. Для того, чтобы физически прекратить нарушение международных договоров, под которыми стоит подпись Армении. Несмотря на то, что я все-таки сторонник мирного разрешения карабахского конфликта, о чем неоднократно заявляю в своих интервью и писал в социальных сетях, столь жесткие меры по наказанию агрессора должны быть. Если брать военно-технические аспекты поставки «Искандеров», то даже то количество ракет и пусковых установок к ним, которые сегодня имеются у Армении, не могут сломить или как-то компенсировать многократное превосходство военно-технического потенциала армии Азербайджана.
Безусловно, могут быть нанесены какие-то точечные удары по командным пунктам, возможно, по местам сосредоточения, базам снабжения, поэтому я уверен, что азербайджанские военные такую угрозу со стороны Армении прекрасно понимают. Соответственно, азербайджанская армия должна каким-то образом децентрализовывать руководство, систему снабжения, рассредоточить технику по местности и приспосабливаться к новым условиям… Эти действия, как я понимаю, уже исполняются, поэтому работа «Искандеров» против ВС АР не будет иметь никакого эффекта. Это будет равносильно тому, что стреляют из пушки по воробьям. Если будут проведены соответствующие мероприятия по защите войск от столь мощного оружия, оно превращается в некую политическую угрозу, когда основная цель применения этих ракет будет уже не военная, а объекты гражданской инфраструктуры. В первую очередь, это такие крупные города, как Нахчыван и Гянджа, которые находятся в зоне поражения этих ракет.
Но если Армения нанесет такой удар, это станет подписанием ей себе смертного приговора. Это будет уже полноценное объявление войны, причем не со стороны мифической «Нагорно-Карабахской республики», а именно со стороны Армении. И в этом случае будет война не за Карабах, а за уничтожение того военно-политического режима, который сейчас существует в Армении. И не стоит забывать, что от границ Нахчывана до Еревана каких-то 80 км. И я не думаю, что кто-то сможет сдержать наступательный порыв азербайджанских войск на таком коротком расстоянии.
— И напоследок, хотелось бы узнать ваше мнение относительно многочисленных заявлений о том, что до конца года Азербайджану будут возвращены пять оккупированных районов. Об этом говорил российский политолог, директор Российского института политических исследований Сергей Марков, министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу… Но, с другой стороны, понятно, что армянская сторона не хочет возвращать районы…
— Сергей Марков, как и другие российские политологи, которые говорят об этом вслух, это люди, озвучивающие один из возможных вариантов развития событий в рамках геостратегического планирования Кремля. Эти люди выражают интересы определенной группы российских политиков, которые более лояльны к Азербайджану, чем их оппоненты в рядах российской власти. Я могу сказать так: в Москве в кулуарах власти или в структурах, которые так или иначе представляют интересы политической элиты России, такие разговоры ведутся вполне серьезно. Причем вплоть до того, что этот вопрос считается решенным. И что самое важное, под данный вопрос Россия вкладывает как средства, так и ресурсы, в том числе и кадровый потенциал, и в проведение внутриполитических реформ в Армении.
В любом случае надо понимать, что решение нагорно-карабахского конфликта на фоне каких-то серьезных экономических потрясений может стать козырем в ходе предвыборной кампании России по переизбранию Владимира Путина в 2018 году. Поэтому любые его положительные действия в этом направлении будут восприниматься значительной частью мусульманского и тюркоязычного населения РФ очень и очень позитивно. И поэтому такой сценарий развития событий, как возвращение пяти районов, обсуждается на полном серьезе. Но это всего лишь один из вариантов развития событий. Хотя в Баку это пока воспринимают с недоверием. И азербайджанская сторона имеет на это основания, поскольку с подписания Бишкекских соглашений прошло 25 лет, а положительных подвижек нет.
Но, на мой взгляд, в любом случае нужно до конца исчерпать имеющийся потенциал мирного урегулирования конфликта, прежде чем переходить к другим, более активным действиям. Но это лишь моё субъективное мнение. Я принимал участие в нескольких вооруженных конфликтах и прекрасно понимаю, какие страдания это приносит не только военнослужащим противоборствующих сторон, но и мирному населению. Я бы не хотел, чтобы война стала способом разрешения карабахского конфликта, пока есть мирные средства.