А.ШАКУР
В Армении обсуждают очередной криминальный инцидент с трагическим итогом. В медицинском центре «Армения» скончался 22-летний житель Севана Левон Саакян, которого накануне доставили сюда с ножевыми ранениями сердца и легких.
«Разборки на ножах» в сегодняшней Армении не редкость, но тут случай действительно уникальный и шокирующий. Поножовщина случилась на территории ереванской «Школы юных журналистов». А смертельные ранения Левону Саакяну нанес директор этой школы Ваган Казарян.
Как сам Казарян объяснил сайту Tert.am, он ударил ножом Левона Саакяна в целях самообороны: «Он пришел в наш офис, завязался спор, он ударил меня, и в целях обороны я дал отпор. Он ударял меня по голове, и я, чтобы защититься тоже ударил».
Между тем, невеста Левона Саакяна, Арегназ Товмасян в беседе с Tert.am рассказала, что «Ваан Казарян сам позвал Левона к себе, якобы для того, чтобы выплатить не выдаваемую на протяжении нескольких месяцев зарплату».
Как ошарашенно рассказывал «Голос Армении» еще в то время, пока медики боролись за жизнь раненого, «сам потерпевший — врач, как и его отец Тигран Саакян, работающий в Раздане. А невеста Арегназ Товмасян выбрала профессию журналиста.
Конфликт ее жениха с директором школы, где она преподавала несколько месяцев, произошел из-за зарплаты, которую директор не выплачивает месяцами, обещая, что когда-нибудь заплатит. Левон уже однажды разговаривал с ним на эту тему, и тот дал «мужское слово», что выплатит зарплату через 2 месяца. За день до инцидента Левон вновь позвонил Вагану Казаряну, чтобы напомнить насчет обещания, а тот, перезвонив молодому человеку вечером, предложил зайти за деньгами в офис. Левон, ничего не подозревая, отправился на встречу.
Как оказалось, невеста предупреждала его, что директора считают человеком опасным и вообще бог с ними, с деньгами, но тот все-таки пошел на встречу, поверив «мужскому слову» и никого не предупредив. Ваган Казарян, который заблаговременно отправил сотрудников домой, дожидался его один. Не исключено, что запланировал свои действия заранее. Он набросился на молодого человека с кулаками и ножом. Дальнейшее известно». Остается только недоумевать, чему учились под руководством Казаряна будущие журналисты.
«К сожалению, в последнее время мы все чаще сталкиваемся в быту с жестокими, безобразными разборками, возникающими без видимых причин. Они стали привычными, чуть ли не нормой. Произошедшее с Левоном Саакяном еще более прискорбно оттого, что виновником трагедии является директор учебного заведения, по сути, педагог. Чему такой способен научить?» — справедливо сетует «Голос Армении».
Впрочем, не менее трагично другое. Печальный инцидент в «Школе юных журналистов» в Ереване стал еще одним свидетельством того, что Армения продолжает жить по правилам «зоны шпаны». Что, начистоту говоря, является прямым и логичным следствием ее агрессивной политики и прихода к власти «карабахского клана». А одним из инструментов этой политики была и остается фальсификация истории, в том числе, а возможно, прежде всего археологии. Той самой, которую здесь бойко приспособили для «доказательства» своих «исторических прав» на земли соседних народов, где в ход шли и подправленные напильником азербайджанские монеты, которые выдавали за «древнеармянские», и азербайджанские надгробные камни, которые выдавали за «древнеармянские петрографы».
И вот теперь в интервью агентству News.am о перспективах армянской археологии рассказывает Айк Аветисян — заведующий кафедрой археологии и этнографии факультета истории Ереванского государственного университета. Журналист не жалеет словесной патоки: «Лаборатория археологических исследований Института арменоведения Ереванского государственного университета больше похожа на склад, чем на научную лабораторию в нашем обычном понимании: здесь стеллажи, заставленные картонными коробками, из которых торчат глиняные черепки. И трудно вообразить, что содержимому этих коробок — около трех тысяч лет, и что через какое-то время все это окажется в каком-нибудь музее под стеклом. А пока они лежат в пронумерованных коробках и ждут своего часа».
Планов у ереванских археологов — хоть отбавляй. «Технологические возможности университетской лаборатории не очень велики: несколько ручных инструментов, печь для обжига, которая дает возможность проверить некоторые свойства керамики. Но для точного определения возраста артефактов приходится обращаться к зарубежным коллегам,» — сетуют журналисты со слов Аветисяна. Но тут же делятся радостной новостью: «Некоторые исследования, в частности, находок растительного и животного происхождения, делаются сегодня в новой биоархеологической лаборатории биологического факультета ЕрГУ. Но специалисты очень надеются, что скоро и радиокарбонное исследование можно будет делать здесь, ведь в Армении непочатый край работы в этом плане».
Поясним: «радиокарбонное исследование» — это стандартный метод определения возраста «органических находок», будь то кусок дерева, образец ткани или человеческие кости. И если Армения со своей школой фальсификации всего, что можно и что нельзя, и где президент собственной персоной может сморозить, что генетики, дескать, проследили армянский язык на 7 тысяч лет назад, притом что язык не наследуется вообще, начнет проводить такие исследования самостоятельно, то какой простор тут откроется для «удревнения» истории, даже трудно себе представить.
Первое, что здесь приходит на ум — это история с «осколком Ноева ковчега», который хранится в Эчмиадзинском соборе. Согласно популярной легенде, один из армянских священнослужителей страстно желал найти Ноев ковчег, причаливший, как гласит Библия, к горе Арарат — Агры-Даг. Каждый раз он отправлялся к его вершине, но засыпал на полпути. И однажды во сне ему явился ангел, пообещавший, что он обретет осколок ковчега, а когда священнослужитель проснулся, обнаружил рядом кусок очень старого дерева. Который теперь и хранится в Эчмиадзине как священная реликвия.
Правда, в ответ на все вопросы о радиокарбонной экспертизе этого осколка дерева армянские священники отвечают, что армянский-де народ на протяжении веков поддерживала вера, что это подлинный осколок ковчега. И если теперь радиоуглеродный анализ Армения будет проводить самостоятельно, то его результаты можно себе представить. Пусть даже ученыегляциологи в один голос утверждают: ледники не представляют собой «застывший лед», как это кажется дилетантам. Они текут, перемещаясь всей своей массой по склону вниз, и перемалывают все, что попадает. О том, что во льду могли сохраниться обломки дерева(!), и речи быть не может.
Но, как известно, верующих не переубедишь. Куда интереснее, однако, другое. «Ученый объясняет, что в армянской археологии сейчас большая нехватка человеческих ресурсов, и добавляет, что на самом деле — это очень перспективное направление. Анализ того объема работы, который делается сейчас в Армении, показывает, что при сохранении объемов — это работа как минимум на 20 лет.
Так что, полагает ученый, заработок у молодых специалистов будет, если не очень большой, то хотя бы стабильный. А если они будут участвовать в совместных международных экспедициях (а таких сегодня работает в Армении от 10 до 15 в год), то и очень неплохой заработок. Так что заниматься археологией выгодно, утверждает Айк Аветисян. Она прибыльна также для государства, полагает он, поскольку здесь есть возможность коммерциализации: артефакты попадают в музеи, а музеи начинают больше зарабатывать на туризме» — отмечают журналисты.
Эксперты, однако, подчеркивают: на самом деле археологические раскопки — это дело весьма затратное. Они требовали и требуют финансирования от государства, «Отбить» же затраченные средства при помощи музейных экспедиций — дело ненадежное. Зато известно другое: весьма прибыльным бизнесом была и остается «черная археология».
Проще говоря, контрабандная торговля древностями. По подсчетам аналитиков Интерпола, доходы от нее сравнимы с прибылью от торговлей наркотиками, оружием и «живым товаром», то есть траффикинга. Хватит ли этих доходов на радикарбонное исследование — большой вопрос, но вот на печь для обжига керамики скопить вполне по силам. А то неудобно как-то получается, что, как констатировала московская журналистка Н.Овсепян, в музее Эчмиадзина доисторические, согласно табличкам, кувшины выглядят куда новее своих собратьев из XIX века.