Дж.Алекперова
На вопросы echo.az отвечает исполнительный директор политологического центра «Север — Юг» Анжелика Трапезникова
— Буквально недавно в США завершила свою работу Генеральная Ассамблея ООН. Как вы можете прокомментировать прошедшее мероприятие?
— Прежде всего не стоит переоценивать формат мероприятия. В отличие от Совбеза ООН, Генеральная Ассамблея выносит рекомендации, которые не имеют обязательной силы. Поэтому на протяжении всего периода существования ООН Генассамблея оставалась площадкой для обсуждения важных мировых проблем. Но не для принятия конкретных решений.
Другой вопрос, что нынешняя сессия знаковая — она последняя для генсека ООН Пан Ги Муна, который покинет свой пост в январе. Уходит целая эпоха в международной политике. И, естественно, каждая из стран, выступивших на сессии, стремилась очертить собственное видение того, что удалось, а что так и не было решено в «эпоху Пан Ги Муна».
— Как, на ваш взгляд, сегодня можно решить карабахский конфликт мирным путем? Есть ли соответствующие механизмы?
— Безусловно. Мирные ресурсы для урегулирования далеко не исчерпаны. Механизм Минской группы может быть базовым компонентом всей модели урегулирования, но к нему могут быть присоединены и другие форматы. Например, личные инициативы ведущих мировых политиков. Как это уже делает президент России Владимир Путин. Главное, чтобы усилия посредников воспринимались с одинаковым вниманием и в Баку, и в Ереване, и чтобы между самими посредниками было согласие.
— Как вы считаете, за последнее время позиция РФ изменилась в вопросе урегулирования конфликта?
— Она остается в рамках позиции, озвученной Владимром Путиным в апреле этого года — проблема Нагорного Карабаха требует подхода по врачебному принципу «не навредить», она должна быть решена путем достижения компромисса исключительно политическими средствами.
Хочу подчеркнуть, что это не только политическая, но, как мне кажется, личная позиция президента России, которому далеко не безразлична ситуация в регионе.Изменения происходят только в плане активизации усилий российской дипломатии. Не только официальной, но и так называемой общественной.