Нурани
В те дни, когда большинство журналистов и политологов следили за проходившим в Азербайджане конституционным референдумом, в нашей стране произошло еще одно событие. СМИ, ссылаясь на официальные релизы, рассказали о нем весьма скупо: согласно плану боевой подготовки, утвержденному министром обороны генерал-полковником Закиром Гасановым, в частях и соединениях ракетных войск и артиллерии были проведены учения с боевыми стрельбами.
Как сообщается, на всей глубине построения боевого порядка условного противника были поражены все намеченные цели, сообщает пресс-служба Минобороны. В ходе артиллерийских учений, проведенных в полевых условиях, с учетом боевого опыта, обретенного во время апрельских боев, подразделениями были выполнены задачи по взаимодействию, управлению огня и стрельбе из различных огневых позиций.
Были нанесены артиллерийские удары по одиночным и групповым целям в скрытых и открытых позициях по всей глубине построения боевого порядка условного противника, с использованием средств оптической и радиотехнической разведки, беспилотных летательных аппаратов, а также проведением артиллерийской разведки спецназа.
Как подчеркивается, руководство минобороны высоко оценило боевую подготовку, умение и взаимодействие боевых расчетов различных ракетных систем и артиллерии.
Здесь, пожалуй, нужно небольшое пояснение. Учения азербайджанская армия проводит регулярно, в том числе и с боевыми стрельбами. К сожалению, нас к этому вынуждают реалии: агрессия со стороны Армении и продолжающаяся оккупация 20% территории Азербайджана.
К счастью, экономическое положение нашей страны таково, что армия может позволить себе такую роскошь, как современное оружие и необходимая боевая учеба. А результаты этой боевой учебы азербайджанское, и не только азербайджанское, общество могло наблюдать во время апрельских боев.
Но тем не менее многие увязали эти учения с очередным «милитари-шоу» в Ереване — той самой демонстрацией «Искандеров» на военном параде.
В самом деле, если эта демонстрация адресовалась Азербайджану и имела своей целью запугать нашу страну, то результат, как бы это помягче выразиться, оказался обратным ожидаемому.
Вместо того, чтобы впасть в панику и спешно пытаться задобрить всемогущий Ереван, в Баку вспомнили «матчасть» и доходчиво объяснили: того, что сегодня стоит на вооружении Азербайджана, вполне хватает, чтобы «простреливать» всю территорию Армении. И один «Искандер» здесь мало что решает.
Да тут еще, мягко выражаясь, не было полной ясности, кому же принадлежат эти самые «Искандеры» — Армении, как об этом гремели в своих интервью ереванские армейские начальники, или российской 102-й базе, дислоцированной в Гюмри.
Особенно с учетом такой детали: и личный состав этой базы, и ее, скажем так, авиагруппа в параде участвовали вполне официально. Что уже само по себе превращало торжества в честь независимости Еревана от Москвы в пародию. Более того, парад в Ереване в честь четвертьвекового юбилея своей независимости — это именно тот случай, когда хочется сказать: «Парад в Ереване без оглушительного ляпа — это паровоз без свистка».
И если пять лет назад в Интернете потешались над макетами боевой техники и восседающими на армейских джипах девочками с длинными наманикюренными ноготками, но зато со «спецназовской» раскраской на лицах, то теперь в социальных сетях активно «постят» фотографии спешно переодетых в армянскую военную форму российских солдат, которые и вели на параде всю устрашающую военную технику.
В многонациональном и толерантном Азербайджане наличие русских, евреев, представителей многих других народов и конфессий и на госслужбе, и среди личного состава силовых структур вряд ли кого-то сильно удивит.
А вот в моноэтничной Армении, откуда старательно «выдавили» всех, кто не родился армянином, ситуация уже иная. И тут вряд ли можно поверить в такое ну совершенно случайное «совпадение», что именно призывники-славяне оказались лучшими водителями для сложной боевой техники.
Но, как говорится, это было бы смешно, если бы не было так грустно.
Прежде всего напомним сущую мелочь: международные правила и обычаи ведения войны категорически запрещают переодевать своих солдат в чужую военную форму или в военную форму без знаков различия, как это было с «вежливыми людьми» в Крыму. И Парад — это, быть может, и не военные действия, но Армения, напомним, в состоянии войны с Азербайджаном.
Одно дело — прошагать под своим флагом на чужом празднике, даже в одном строю с оккупационными силами, именуемыми «армией Нагорного Карабаха». И совсем другое — устроить этакое шоу с переодеванием, заставляющее вспомнить о богатых традициях российского, скажем так, «оружейного лизинга».
А проще говоря, сдачи внаем российского оружия вместе с личным составом регулярных частей в разного рода «локальных конфликтах» на пространстве бывшего СССР. 366-й полк в Ходжалы — пример наиболее известный и трагичный, но не единственный. О том, что азербайджанские районы, не входившие в бывшую НКАО, были захвачены именно «силой русского оружия», признают и московские эксперты. Более того, нечто подобное происходило не только в Карабахе — достаточно вспомнить «неизвестные самолеты», которые бомбили позиции грузинской армии в 1993 году под Сухуми.
Можно, конечно, отмахнуться: да, в «лихие девяностые» армия была охвачена «негативными процессами», там творились жуткие безобразия, но теперь все это в прошлом, Россия встала с колен и т.д. и т.п.
Только вот…практически синхронно с парадом в Ереване в СМИ вновь замелькали новости, связанные с гибелью малайзийского «Боинга-777» в небе над Донбассом 17 июля 2014 года. Напомним: этот гражданский самолет с тремя сотнями людей на борту выполнял рейс МН- 17 из Куала-Лумпура в Амстердам и разбился в окрестностях Донецка.
Как уверены большинство экспертов, самолет был сбит ракетой из ЗРК «Бук», предоставленной Москвой в этакий «лизинг» донецким сепаратистам. Россия эти обвинения отвергает и регулярно объявляет: она-де готова предоставить властям Нидерландов (именно они ведут расследование) все новые и новые данные — к примеру, распечатки российского радара, который не засек никакой подлетающей к злосчастному «Боингу» ракеты, и вообще Россия здесь ни при чем, а гражданский самолет сбили зловредные «бандеровцы».
Одновременно в Кремле сквозь зубы жалуются: до международного расследования Россию, увы и ах, не допустили вообще. И главное, старательно обходят те неудобные реалии, которые были ясны еще в первые дни после катастрофы. А они, эти реалии, заслуживают того, чтобы вспомнить о них еще раз.
Еще в начале боевых действий на Донбассе Украина активно использовала свою военную авиацию. И по подсчетам экспертов, с конца апреля по начало мая 2014 года под Славянском и Краматорском было сбито пять украинских вертолетов.
Дальше — больше. Уже 6 июня сбит первый самолет — разведывательная машина Ан-30. 14 июня над Луганском были сбит стратегический украинский транспортник Ил-76. 14 июля, за три дня до гибели малайзийского «Боинга», выполнявшего рейс МН17, был уничтожен украинский Ан-26. 16 июля был сбит украинский самолет непосредственной авиационной поддержки Су-25М1.
Одного только этого перечисления достаточно, чтобы понять: у сепаратистов на юго- востоке Украины есть солидные средства ПВО, и уровень этих средств ПВО неуклонно повышается. При этом системы ПВО затруднительно приобрести «в любом универмаге», как это заявлял Путин по поводу камуфляжа без знаков различия «вежливых людей» в Крыму.
Это не охотничьи ружья, которые можно откопать у дедушки-шахтера на чердаке. Да и версия со «взятыми трофеями» выглядит несуразно. «Своей» авиации у сепаратистов в Донецке, в отличие от сепаратистов в Сухуми, не появилось. Держать вблизи линии фронта серьезные силы ПВО со столь опасным оружием смысла для Украины просто не было.
Откуда могли взяться «трофеи», вопрос риторический. Приобрести установки ПВО на черном рынке оружия — на какие, простите, денежки? В обмен на уголь? Вывод был ясен: системы ПВО предоставляет сепаратистам Россия. Тем более что к этому моменту было предостаточно свидетельств участия, вернее, соучастия в войне на востоке Украины российских военнослужащих, поставок оружия и т.д. А уж о моральной поддержке нечего и говорить.
Но пока в небе над Донбассом гибли украинские военные, мир просто не обращал на это особого внимания. А потом ситуация изменилась. 17 июля 2014 года в 17.50 по местному времени в одной из соцсетей появилась сводка «От Стрелкова Игоря Ивановича», тогдашнего вожака сепаратистов: «В районе Тореза только что сбили самолет Ан-26, валяется где-то за шахтой «Прогресс».
Предупреждали же — не летать в нашем небе. А вот и видео — подтверждение очередного «птичкопада». Птичка упала за террикон, жилой сектор не зацепила, мирные люди не пострадали».
Только вот «птичка» оказалась не военным украинским, а гражданским малайзийским лайнером c почти что тремя сотнями людей на борту. Такую трагедию мир не заметить уже не мог.
Можно, конечно, в который уже раз напоминать, какие неуклюжие «ответные версии» пытались запустить в Москве. Как пытались доказать, что МН-17 был будто бы сбит украинским самолетом Су-21, с которого по техническим характеристикам сбить «Боинг» на эшелоне невозможно вообще.
Как запускали «результаты расследования», проведенного доселе никому не известным «союзом российских инженеров», и это «расследование» оказывалось на поверку грубой и непрофессиональной фальшивкой.
Только вот куда важнее другое. Трагедия малазийского «Боинга» не оставила сомнений: традиции «оружейного лизинга», существующие в российской армии со времен 366-го полка, никуда не исчезли.
И вряд ли случайно, что еще два года назад, когда стали появляться первые «утечки» о грядущем размещении «Искандеров» на 102-й российской базе в Гюмри, в Ереване уже открыто строили планы, по каким «объектам» в Азербайджане могут с их помощью нанести удар. Просто в Армении, где у власти находятся соучастники Ходжалинского геноцида, знают, что у российского «оружейного лизинга» есть и непарадная сторона.
Только вот в Москве, похоже, не рассчитали, что об этой непарадной стороне оружейного лизинга осведомлены и в Азербайджане. Так что российские «Искандеры», проехавшие по ереванской площади, судя по всему, уже нанесли впечатляющий «точечный удар» и по имиджу России, и по ее дипломатическим усилиям. Пусть даже ущерб от них трудно задокументировать с помощью видеокамеры на боевом беспилотнике.
Просто Южный Кавказ, в отличие от ранних 90-х, уже не тот регион, где можно было бы не обращать внимания на политические «имиджевые потери».