А.ШАКУР
Современное российское телевидение любит «экскурсы в прошлое». Причем в равной степени эти экскурсы могут касаться и политических событий, и «ретросплетен» о «звездах» прошлых лет.
В частности, на днях на «минобороновском» канале «Звезда» вышла в эфир пространная документальная передача, посвященная советско-китайскому конфликту вокруг острова Даманский в марте 1969 года. Не особо, правда, акцентируя внимание, что остров в конце концов пришлось передать Китаю — несмотря на то, что за него в прямом смысле слова проливали кровь советские пограничники.
Конечно, речь идет о делах давно минувших дней. Но вот в российской пропаганде после распада СССР умудряются вымарывать даже сведения, что для Гитлера главной целью на южном направлении были нефтепромыслы Баку, уверяя, будто бы рвался бесноватый фюрер к нефти Майкопа и Грозного. На этом фоне сюжет про остров Даманский явно диссонирует с общим настроем российско-китайских отношений.
Китай надеется, что президент России, который будет избран по итогам выборов в марте этого года, примет участие в саммите Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), заявил на брифинге официальный представитель МИД КНР Гэн Шуан.
Китай в этом году является страной-председателем в ШОС, напоминает РИА «Новости». Саммит пройдет 9 июня в Циндао. «Саммит ШОС пройдет в июне в городе Циндао. Россия является важной страной-участницей ШОС. Мы приветствуем участие в саммите президента России, который будет избран», — заявил на брифинге Гэн Шуан.
Ранее посол РФ в КНР Андрей Денисов сообщил, что глава российского государства, как ожидается, примет участие в саммите ШОС в Циндао. По его словам, согласие на участие политического руководителя уже имеется. Сотрудничеству в рамках ШОС в Москве уделяется серьезное внимание.
Формально организация эта не представляет собой военный союз и не основана на дружбе против кого-то. Но в том, что Москва стремится выстроить с Китаем этакий антизападный альянс, сомнений тоже нет. Россия и Китай бросают вызов глобальному военному доминированию США и их союзников, говорится в ежегодном докладе о соотношении оборонных бюджетов стран мира, подготовленном лондонским отделением американского Международного института стратегических исследований (IISS), который цитирует РИА «Новости».
«Такие страны, как Китай и Россия, бросают вызов глобальному доминированию США и их союзников. США и их союзники больше не обладают господством в воздухе, хотя и располагали этим ключевым преимуществом на протяжении трех десятилетий», — отметил, представляя доклад Military Balance 2018, директор отделения IISS Джон Чипман. Он подчеркнул, что все три сверхдержавы постоянно готовятся к возможному конфликту друг с другом, а само столкновение этих стран не является неминуемым.
«Сверхдержавы также усиливают акцент на ядерные вооружения. Китай, РФ и США проводят процесс рекапитализации и модернизации собственных ядерных сил. Возможность преодоления средств противовоздушной обороны является главным направлением развития средств доставки в Китае и РФ. Обе страны стремятся развивать гиперзвуковые двигатели», — говорится в полученном РИА «Новости» докладе.
При этом сам Чипман на презентации отметил, что Россия продолжает оснащать армию новыми образцами вооружений, однако «смена поколений» происходит медленнее, чем ожидалось, из-за проблем с финансированием и в сфере оборонной промышленности.
«Однако Москва продолжает демонстрировать желание использовать вооруженные силы как рядом с границами, так и в дальнем зарубежье. В отличие от Китая, Россия способна использовать все преимущества реального применения собственных вооруженных сил в мире, поскольку это помогает разрабатывать проекты нового оснащения и обучения военнослужащих», — указывается в документе.
Более того, российско-китайский альянс вызывает беспокойство не только у США, но и в таком неожиданном регионе, как Северная Европа. Многие эксперты отмечают, что «китайский привкус» присутствует в российском стремлении укрепиться в Арктике. По задумке российских аналитиков, Северный морской путь может стать весьма выгодным способом доставки товаров из Китая в Европу и обратно. Более того, есть мнение (и оно уже приводилось в нашей газете), что в Москве рассчитывают «поднять» гражданскую и портовую инфраструктуру в Арктике именно за счет китайских инвестиций.Себестоимость перевозки грузов по морю невысока.
Правда, когда речь идет о Севморпути, то тут уже необходимо учитывать и стоимость ледокольной проводки. Но, как напоминает хорватское издание Advance, «в августе 2017 года российский танкер проплыл из Норвегии в Южную Корею по Ледовитому океану, не нуждаясь в помощи ледокола. Этим плаванием открылся прежде недоступный из-за льдов Северный морской путь, что повлечет за собой значительные геополитические последствия, даже более значительные, чем гонка вооружений. Россия взяла в свои руки инициативу на севере».
По мнению издания. «для Соединенных Штатов это вызов. Вашингтон никогда не считал арктический север главным стратегическим приоритетом своей политики, так что весь этот регион оказался в зоне российских интересов. Но не Вашингтон представляет главную проблему для Москвы. Дело в том, что в этом регионе заинтересован Китай. В начале февраля Китай впервые обнародовал документ, касающийся его национальной арктической стратегии и предполагающий более тесное сотрудничество с Москвой.
Прежде всего, это касается создания арктического судоходного пути, своего рода «полярного шелкового пути», то есть аналога сухопутного проекта «Один пояс, один путь», которым Китай хочет связать себя с Европой через Среднюю Азию. Кремль и Пекин заявляют, что их амбиции носят коммерческий, а не военный характер, и что они в первую очередь заинтересованы в защите уязвимого арктического региона. Американцы, естественно, сомневаются и указывают на огромную угрозу для окружающей среды, тем самым выигрывая время, необходимое для разработки собственной арктической стратегии».
Наконец, Россия стремительно наращивает в Арктике военные мускулы. Как напоминает газета, «Москва вложила максимум средств в военную инфраструктуру своего севера за всю историю самостоятельной Российской Федерации. Она возродила шесть военных баз, существовавших еще во времена Советского Союза, а также построила три новых больших атомных ледокола, которые стали частью арктической флотилии из 40 судов. Российский Северный флот базируется в Мурманске, городе, который также получил большую финансовую прибавку. Флот пополнился двумя ледоколами-корветами, специально созданными для последнего поколения противокорабельных ракет.
Согласно российским источникам, Северный флот выполнил в 2017 году более 200 ракетных стрельб в ходе 300 учений, и со времен окончания холодной войны это абсолютный рекорд». В то же время «свой первый ледокол «Сноу Драгон 2″ Китай отправил в плавание в декабре, и он является преемником одноименного судна, которое Пекин построил для Украины в 1994 году. Ни один из ледоколов не оснащен вооружением, однако, учитывая происходящее в арктических водах, все может измениться. Как бы там ни было, Пекин (и Москва) максимум внимания уделяют коммерческому потенциалу Арктики и стремятся дипломатическими средствами подкрепить и обезопасить свою деятельность. В этом регионе Соединенные Штаты, Канада и Норвегия оказались в отстающих».
Казалось бы, на этом фоне на возможный конфликт Москвы и Пекина не указывает ровным счетом ничего. Однако ряд экспертов полагает: для Москвы партнерство с Пекином — шаг во многом вынужденный после впечатляющей оплеухи на европейском направлении. «В сентябре 2013 года, когда президент Китая Си Цзиньпин выдвинул концепцию «Экономический пояс Шелкового пути», Москва испытала дурные предчувствия», — напоминал на страницах The Washington Post, российский политолог Артем Лукин из Дальневосточного федерального университета во Владивостоке.
По его мнению, Кремль опасался конкуренции со своим проектом — Евразийским экономическим союзом, поясняет автор.
«Но украинский кризис 2014 года изменил расчеты Кремля. Конфронтация с Западом и ухудшение состояния российской экономики, спровоцированное санкциями по инициативе США и падением цен на нефть, почти не оставили Москве выбора. Еще одним ударом стала утрата Украины как потенциального участника договоренностей об интеграции по инициативе России», — продолжает автор.
«Поскольку у России не было достаточно крупного рынка для создания своей жизнеспособной геоэкономической зоны, у нее остался только один вариант — переместиться на экономическую орбиту другой страны», — считает автор.
Лукин полагает: хотя Москва хвалит китайский план «Один пояс и один путь», она стремится не допустить китайского геополитического господства в континентальной Евразии и продвигает свою концепцию «большого евразийского партнерства» или «Большой Евразии». Поскольку в торгово-финансовой сфере в Евразии Россия намного слабее, чем Китай, зато традиционно сильна в военнополитической и дипломатической сферах, «Москва, оставляя экономические инициативы на откуп Китаю, стремится к роли главного архитектора евразийского порядка в сферах политики и безопасности — порядка, который отражал бы ее предпочтения и совпадал с базовыми интересами крупных держав континента». «Большая Евразия», состоящая из самых мощных незападных стран Евразии, мыслится как антитеза мировому порядку под западным господством», — полагает автор.
Другой вопрос, насколько реалистичен этот сценарий. По его мнению, на данный момент Москва мирится с «Шелковыми путями» Китая, сочтя, что потенциальная выгода перевешивает риск.
«Китайско-российская ось, помимо отношения к США как к общему противнику, упрочивается предполагаемыми личными дружескими связями между Путиным и Си», — считает автор.
«Однако их дружеская близость не может замаскировать тот факт, что экономика Китая в восемь с лишним раз превышает российскую, причем разница продолжает увеличиваться. Посмотрим: может быть, в долгосрочной перспективе эта экономическая асимметрия переродится в политическое неравенство, и Россия сделается второстепенным государством близ «Шелковых путей» Китая», — не без иронии отмечает он. А тогда уже попытка телеканала «Звезда» освежить воспоминания о боях на острове Даманский получает совсем другое «прочтение».