Асиф Усубалиев, кандидат политических наук ([email protected])
В международной политической риторике эти слова президента Азербайджана Ильхама Алиева найдут достойное себе применение. Более того, лидеры стран исламского мира еще долго будут приводить это выражение в качестве основной стратегической цитаты.
Напомню, что данные слова нашли свое отражение в статье главы государства «Усиление исламской солидарности — веление времени». Ильхам Алиев использовал их в контексте обоснования политической значимости проведения «Исламиады-2017». Развивая данный контекст, приведу еще одну цитату из вышеупомянутой статьи: «Объявление 2017 года в нашей стране «Годом исламской солидарности» является месседжем доброй воли всему мусульманскому миру и планете. Основные цели «Года исламской солидарности» — укрепить единство в мусульманском мире, продемонстрировать всему миру, что ислам является религией мира и культуры».
Извините, но далеко не каждый лидер страны, в которой проповедуется ислам, может позволить себе подобную риторику. Это не только политическая риторика лидера, обладающего потенциалами международного масштаба, эта риторика, способствующая пропаганде ислама как религии, проповедующей мораль добра и добрососедства. Согласитесь, в условиях, когда в мире существуют исламофобские тенденции и на политическом уровне происходит отождествление ислама с террором и иными негативными явлениями, выступать с призывом объединения исламского мира требует от политика как минимум смелости и уверенности в своих позициях.
Кроме того, такого рода призывы из уст главы государства какой-либо исламской страны или даже той же самой Турции могли бы быть расценены международным сообществом в качестве угрозы существованию привычного геополитического устоя мира. Ведь очевидно, что распространение ислама и увеличение числа мусульман в мире, мягко говоря, не входят в список приоритетных задач геополитических стратегий основных мировых игроков. Так было всегда на протяжении всей истории существования ислама. А если тут мы еще и вспомним политику искусственного разделения мусульман на суннитов и шиитов, то и вовсе станет очевидным наличие «страха» перед возможностью объединения исламского мира. Ведь объединение исламского мира может стать началом изменения контуров как политической карты мира, так и всех глобальных геополитических сценариев.
Так, например, даже сама вероятность политического сближения шиитского Ирана и суннитской Турции, в чем заметим, Азербайджан играет далеко не последнюю роль, может изменить ход многих геополитических сценариев. Сегодня Азербайджан пока еще не ассоциируется с радикальным исламом, и поэтому такого рода мессаджи могут быть адекватно восприняты мировым сообществом. Исламиада как раз и есть политический месадж глобального масштаба. Он ориентирован не только на страны исламского мира, но и адресован всему мировому сообществу.
Тем самым Азербайджан вновь примеряет на себя мундир не только страны — регионального лидера, но и страны, инициирующей проекты и тенденции мирового масштаба. То, что ислам проповедует абсолютные принципы морали и способствует распространению ценностей, которые могут спасти человека в гиперматериализированном мире, является неопровержимым фактом. Именно понимание этого и вероятность быстрого распространения ислама, а также увеличение числа мусульман, как раз и пугают лидеров христианского мира. Данное обстоятельство и является причиной того, что пытаются ислам ассоциировать с террором, насилием и невежеством. А пропаганда ислама и исламских ценностей в том контексте, в котором это делает Азербайджан, при этом оставаясь верным демократическим ценностям светского государства, может открыть миру совершенно иной ислам, который уже не будет ассоциироваться с фундаментализмом и радикализмом.
Возвращаясь непосредственно к Играм, для статистики отметим следующие «выразительные» цифры. В Играх будут принимать участие свыше 3 тысяч спортсменов, представляющих 54 страны, более 1000 официальных представителей команд и такое же количество технического персонала. На соревнованиях по 24 видам спорта атлеты будут состязаться за 269 комплектов медалей. Победителям будут вручены в целом 1600 медалей.
Ожидается, что за IV Играми исламской солидарности будут наблюдать свыше 1 миллиарда зрителей в более чем 50 странах. Для освещения соревнований аккредитацию прошли более 1000 представителей медиа. Обособлению политического статуса исламиады способствуют также и основные ценности, на которые опираются эти игры, а именно: «Единство», «Мир», «Уважение» и «Совершенство».
При этом заметим, что игры проходят под девизом: «Наша сила — в солидарности». А тот факт, что официальными талисманами игр являются «Инджа» и «Джасур» (символы карабахских лошадей), свидетельствует о реализации политики «мягкой силы», способствующей пропаганде страны и достижению политических целей посредством альтернативных механизмов культурной дипломатии. Данный политический контекст обнаруживает себя также и в приветственной речи первого вице-президента Азербайджана Мехрибан Алиевой во время официальной церемонии открытия этих игр.
Приведем лишь небольшой отрывок из речи Мехрибан Алиевой: «В этот вечер мы объединяем весь исламский мир… Мультикультуральная история страны является сокровенной составляющей нашего открытого, толерантного общества… Мы рады тому, что являемся частью исламской истории и наследия, что можем поделиться исламскими ценностями…»
Согласитесь, что даже этот небольшой отрывок из выступления первой леди страны дарит прекрасные возможности для ярких политических интерпретаций. Радует также и то, что в азербайджанской политической риторике все чаще применяется обращение к Богу как к всемогущей силе и создателю мира. Так, например, во время церемонии открытия Мехрибан Алиева, раскрывая цели Исламиады, сказала: «Да хранит Всевышний Азербайджан!»
Считаю, что посредством данной практики можно будет достичь постепенного ухода от негативных ассоциаций ислама. Почему, когда президенты США в своих выступлениях говорят: «Да хранит Бог Америку и американцев», это не ассоциируется с фундаментализмом, а если в риторике главы исламской страны упоминается имя Божье, то это сразу признак радикализма и угроза миру? Вопрос, конечно, не требует ответа, он скорее указывает на сущность современной мировой политики.