Эльдар ЗЕЙНАЛОВ
В ходе Большого террора 1930-х годов в СССР преследованиям подвергались не только по классовому и политическому мотивам, но и из-за этнической принадлежности.
Старт «национальным операциям» в СССР был дан выселением иранцев и курдов из нашей республики в Иран и Казахстан. В прошлом веке в Азербайджане нередко модно было встретить иранцев (персов).
Кто-то из них приезжал в Баку на заработки, кто-то пас скот по обе стороны границы, у кого-то были родственники в приграничной зоне, а кто-то бежал от преследований иранского правительства. В рабочей среде Баку и Гянджи иранские иммигранты быстро воспринимали революционные идеи. В 1916 г. они основали в Баку социал-демократическую организацию «Адалят» (Справедливость). В феврале 1920 г. персидский «Адалят», тюркский «Гуммет» и Бакинская организация РКП(б) вошли в Азербайджанскую коммунистическую партию (большевиков).
Часть «адалятовцев» также участвовала в создании СДП Ирана. Несмотря на это, отношение к «Адалят» и вообще к иранцам в СССР было настороженным. Вероятней всего, на это повлиял крах авантюрной Персидской Советской Социалистической Республики, созданной при помощи армии большевиков в г.Решт (остан Гилян) в июне 1920 г. В правительстве участвовали и «адалятовцы», провозгласившие себя Иранской Коммунистической партией. Но вскоре в Генуе начинаются переговоры о торговом договоре между РСФСР и Великобританией (де-факто признании советского правительства).
Как вспоминал один из лидеров АКП(б) Н.Нариманов, в тот период нарком иностранных дел Чичерин писал ему, что «необходимо прекратить всякое содействие персидским революционерам, так как это нам мешает связываться с Англией». Так и поступили. 26 февраля 1921 г. был заключён советско-иранский договор, согласно которому РСФСР вывела войска к 8 сентября. После этого Гилянскую Республику охватывает хаос, лидеров компартии истребляют, и шах подавляет восстание. Четверть века спустя СССР точно так же предаст созданное им правительство Южного Азербайджана.
В письме Н.Нариманова «К истории нашей революции в окраинах» (май 1924 г.) значительное место уделено критике «коммунистической революции Микояна вместе с Султан-заде в Персии» и констатации того, что коммунисты «своими руками убили освободительное движение в Персии, так как нужно было Ллойд Джорджу». Нариманов верил, что не все потеряно, и настаивал на подготовке «кадров работников для будущей советской власти в Персии», но встретил противодействие со стороны руководства АКП(б). Среди них в первую очередь был первый секретарь ЦК АКП(б) Левон Мирзоян, который публично высказался, что «рабочих-персов не следует принимать в партию».
А секретарь Бакинского комитета партии Саркис Даниэлян «после советизации Азербайджана, выбросил из партии подпольных работников-персов около 500 человек». Позицию Мирзояна и Саркиса поддерживали и т.н. «левые». Скорей всего, рабочие-персы мешали москвичам тем, что вместо европейской революции мечтали о своей, персидской. Они не могли не критиковать бездарную попытку экспорта революции в Гиляне и предательство Москвы. Немало иранцев — членов АКП(б) впоследствии разделяли левые взгляды Л.Троцкого.
Был и другой момент. Рабочие-персы были более религиозными мусульманами, чем азербайджанцы, прожившие век под властью России, и острее реагировали на мероприятия Советской власти, в частности, на ее воинствующий атеизм. Они не понимали, зачем при реквизиции «большевики отбирали туманы (юбки) женщин-мусульманок, передавали их из рук в руки (а это значит обесчестить женщину)». При разгоне красноармейцами шествия рабочих-персов в пос. Балаханы близ Баку в траурные дни «Ашура» 1922 г. было применено оружие.
Глава правительства Г.Мусабеков вынужден был посетить семьи убитых рабочих и обещать «до крайности раздраженной толпой рабочих», что «виновные будут наказаны». Ему не поверили. Тогда «в рабоче-крестьянской республике рабочих стал успокаивать и усмирять представитель персидского шаха — консул… И рабочие разошлись». Поэтому, хотя «иранская операция» и оправдывалась очисткой приграничных и режимных местностей от «неблагонадежных элементов», но от иранцев чистили не только приграничную зону, но и всю республику, и не только нашу. Даже в Тульской области России было найдено и арестовано «по иранской линии» 48 человек.
Репрессии начались с постановления Совета Народных Комиссаров (СНК) СССР «О выселении контрреволюционных элементов из Азербайджана в Иран и отдаленные районы СССР» от 17 декабря 1936 г. Во исполнение этого постановления Народный Комиссариат Внутренних Дел (НКВД) СССР 9 января 1937 г. издал соответствующую директиву N233. К выселению из Баку и пограничной зоны Азербайджана были намечены 2500 иранских поданных и 700 семей «контрреволюционных элементов». Кроме того, 23 октября 1937 г. вышел приказ НКВД СССР N 00693, которым предписывалось арестовывать и проверять всех перебежчиков. Так как параллельно шло множество других массовых репрессий, «иранская операция» затянулась.
Поэтому 11 декабря 1937 г. ее продлили до 1 января 1938 г. К этому времени осложнились отношения СССР с Ираном, из-за расширения контактов последнего с Германией. 3 января 1938 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о закрытии четырех иранских консульств в СССР и всех советских в Иране. 17 января И.Сталин пишет записку наркому Н.Ежову, где интересуется: «Что сделано по выявлению и аресту всех иранцев в Баку и в Азербайджане?» На этот раз речь шла уже не о контрреволюционерах, а о «всех». И операция приобрела массовый характер.
18 января замнаркома внутренних дел АзССР Борщову была направлена директива Ежова об арестах «всех иранцев — иранских подданных и иранцев, не имеющих ни советских, ни иностранных паспортов», и о полной очистке Баку и Кировабада. 19 января вопрос был обсужден в Политбюро ЦК ВКП(б), которое предложило властям Азербайджана поставить жителям приграничных с Ираном районов ультиматум «об оформлении советского подданства в течение 10 дней в том случае, если эти граждане считают себя подданными Ирана». Тех, кто переходил в советское подданство, переселяли в месячный срок в Казахстан.
Те, кто отказывался, подлежали немедленному выселению в Иран и в случае отказа — аресту. По окончанию срока, 29 января Н.Ежов рассылает директиву N202, которой предписывалось с 5 февраля 1938 г. одновременно по всем республикам начать аресты всех подозреваемых в антисоветской деятельности иранцев и иранских армян (иностранцев и советских граждан).
Директива перечисляла широкий круг подозреваемых и требовала тщательной «очистки» от подозрительных иранцев пограничных районов, промышленных предприятий, транспорта, морских портов, армии, флота, войск и органов НКВД. Предлагалось «начать следственную работу с целью полного вскрытия всех очагов и линий шпионско-диверсионной, повстанческой и националистической работы иранцев, обращая особое внимание на раскрытие связей с английской, германской и японской разведками».
31 января Политбюро ЦК ВКП(б) вновь продлило «национальные операции», включая иранскую, до 15 апреля 1938 г. 14 февраля НКВД особо разъяснил, что арестованные иранско-подданные, «в отношении которых нет серьезных улик антисоветской и шпионской деятельности», будут высылаться в Иран, причем с членами семей независимо от их гражданства (при их согласии). До отъезда они имели право распорядиться принадлежащим им в СССР имуществом. Иранцев касалось и постановление Политбюро ЦК от 23 марта об очищении оборонной промышленности от лиц, принадлежащих к «национальностям, в отношении которых проводятся репрессии», и приказ Наркомата Обороны от 24 июня об увольнении из РККА военнослужащих «национальностей, не представленных на территории СССР».
До сентября 1938 г. репрессии оформлялись в основном Комиссией наркома внутренних дел СССР и Прокурора СССР (т.н. «двойками»). Применялся т.н. «особый порядок» (по альбомам со списками). После утверждения списков приговор немедленно приводился в исполнение. Постановлением Политбюро от 26 мая 1938 года срок продлили в третий раз — до 1 августа 1938 года. И снова НКВД не уложился. 15 сентября Политбюро ЦК ВКП(б) делает последнюю попытку и принимает решение о создании «особых троек» для рассмотрения накопившихся дел. Для завершения дел дали 2 месяца.
По окончанию этого срока, 17 ноября СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», в котором критиковались методы арестов и следствия. Наркома Н.Ежова 25 ноября сменил Л.Берия. Уже 26 ноября 1938 г. Л.Берия издал приказ об отмене всех приказов и директив о массовых операциях. Все остававшиеся дела передавались в суды и Особое совещание. Директива от 22 декабря 1938 г. отменила все приговоры внесудебных органов (тройки, двойка, Особое совещание), если они не были приведены в исполнение или не были объявлены осужденным до 17 ноября.
Следует отметить, что репрессии против иностранцев не обошлись без международных протестов. По словам Ежова, «наиболее энергичные протесты были со стороны Иранского правительства. Оно протестовало против проводимых репрессий персидских подданных, их высылки из СССР в Иран и против конфискации их имущества.
Этот вопрос они ставили даже перед дипломатическими представителями других стран с предложением совместного протеста. В Иране было даже создано специальное общество по защите от гонений иранских подданных в СССР, которое по всей стране устраивало денежные сборы в пользу репрессированных в СССР иранцев.
Кроме того, в Иране был предпринят ряд ответных репрессий против граждан СССР». Эти демарши имели эффект. Всего было осуждено 13297 иранцев, из них 5994 — как шпионы. 2048 иранцев приговорили к расстрелу. 27 декабря 1938 г.
Политбюро ЦК ВКП(б) решило выселить из СССР «всех тех арестованных ирано-подданных, которые являются физически здоровыми», вместе с их семьями. На 1 января 1939 г. под арестом оставались 1500 иранцев, из них лишь 711 были иранскими гражданами. Так закончилась «иранская операция» НКВД…