О.Буланова
Те, кто интересуется историей Баку, не раз бывали в комплексе Дворца Ширваншахов и знают, что на средней его террасе расположено два мавзолея.
Один был усыпальницей матери и детей ширваншаха Халилуллаха I, правившего страной в 1427-1465 гг. Об этом говорится в надписи над его входом. На втором мавзолее надписей нет.
Принято считать, что в нем был погребен живший в Баку философ Сеид Яхья Бакуви (ок. 1410-1470). При этом ссылаются на сообщение А.К. Бакиханова, где говорится, что Бакуви «был главным духовным учителем этого края. Имя его известно во многих таинственных науках. Келья, где он молился, училище и могила, находившиеся при мечети, названы его именем, существуют и поныне», т.е. в 1841 г.
Полагают, что Халилуллах I и его родные так почитали Бакуви, что построили ему мавзолей рядом со своим жильем. Однако Бакиханов не дает никакой информации о местонахождении могилы Бакуви. Он даже не пишет, что она находилась в Баку.
Сам мавзолей анонимен, но не безымянный. Народ назвал его мавзолеем Дервиша. Дервишами называли странствующих монахов, многие из которых были суфийскими философами. Таковым был и С.Я. Бакуви. К тому же этот мавзолей находился при мечети, сгоревшей в 1918 г. Но она именовалась мечетью Кей-Кубада, а не Бакуви. К тому же, насколько известно, Бакуви не странствовал, а в основном жил в Баку.
Сложив воедино эти данные, доктор географических наук историк Сейран Велиев (чья статья на эту тему опубликована на сайте ourbaku.com), сделал не совсем привычные для официальной истории выводы. С.Велиев справедливо заметил, что вызывает недоумение и отсутствие на мавзолее надписей, коими снабжены почти все строения Дворца. Они сообщают, что строительство усыпальницы, Шахской мечети и, вероятно, Диванхане (соответствующая надпись на нем плохо читаема) связано с Халилуллахом I.
Возникает вопрос: почему, если Халилуллах I или его сын и преемник Фаррух Йасар I так уважали Бакуви, что построили для него около своего Дворца мавзолей, были так «скромны», что не указали не только имя покойного, но и даже факта своего участия в возведении мавзолея?
Ответ может дать лишь сам мавзолей, который не так безмолвен, как может показаться на первый взгляд. Внешне он выглядит, как собранный из двух равносторонних восьмигранников. Нижний — призма, каждая грань которой имеет в ширину 1,55 м изнутри и 2,1 м снаружи, в высоту 7,2 м и в толщину 0,75 м. Эту призму перекрывает пирамида высотой 4,7 м с гранями той же ширины и длиной ок. 6 м. Туловище и купол составляют видимую (надземную) часть мавзолея общей высотой 12 м. Но имеется еще и подземная небольшая квадратная со сторонами 3,35 м и высотой 2,35 м комната, служившая склепом. С учетом данной комнаты высота мавзолея оказывается близкой к 15 м.
Этот тип мавзолеев называется башенным, т.к. выделяется своей массивностью и вытянутостью вверх. Они широко распространены по всему Ближнему и Среднему Востоку и датируются от ХI в. до ХIХ в. включительно. В одних странах они единичны, а в других, в том числе и у нас, имеются в большом количестве.
Так, южнее Куры возвышаются десятки подобных мавзолеев. Из них наиболее величественны и знамениты мавзолеи Юсуфа и Момине-хатун в Нахчыване, мавзолей в Карабагларе и «мавзолей 1322 г.» в Барде. Они сложены из обожженного кирпича и относятся к XII-XIV вв. В XIII в. башенные мавзолеи начинают строить из камня. Это каменные копии кирпичных прототипов. В конце XIV в. эти копии появляются и в Ширване. Здесь все они сложены из камня и представляют собой восьмигранные призмы, перекрытые пирамидальными, а также восьмигранными куполами-шатрами.
Наиболее совершенные мавзолеи в Ширване строят в XVII в. Они сохранились в 2 км от Шамахи у селения Калахана и образуют комплекс — Едди Гюмбез. В них появляются изломанные линии арок и куполов, декоративные элементы на фасаде и в интерьере и другие «излишества». Затем в строительстве башенных мавзолеев Ширвана наступает упадок.
Об этом свидетельствует другой комплекс, возведенный по заказу последнего правителя Шемахи Мустафы-хана в 1810-1820 гг. для родственников. Их копировали с мавзолеев в Калахана. Но уже не было той тонкости отделки.
Однако вернемся к Мавзолею Дервиша. Историки архитектуры уже давно отмечали, что он наиболее близок к мавзолеям Калахана, а Л.С. Бретаницкий подчеркивал, что «среди сходных мемориальных сооружений мавзолей Яхья Бакуви — один из наиболее совершенных».
Да, Мавзолей Дервиша на самом деле очень близок именно к мавзолеям в Калахана. У них одна и та же вытянутость пропорций, общая высота (9-12 м), ширина граней (по 2 м) и схожесть других параметров. А с одним из них («мавзолеем с крупной кладкой») сходство выявляется и в деталях.
В то же время мы видим, что калаханские мавзолеи стали «совершенными» в результате почти трехсотлетних работ ширванских зодчих по приближению каменных мавзолеев к эталонным кирпичным.
Если считать, что Мавзолей Дервиша был построен в XV в., то тогда остается непонятным, почему и в XV в., и в XVI в. в Ширване продолжали строить более примитивно оформленные мавзолеи?
К проблеме возраста Мавзолея Дервиша можно подойти и с другой стороны. Представим, что он стоит не в ансамбле Дворца, а где-то вне его «в одиночестве». Как бы определялся тогда его возраст? А очень просто. Историки архитектуры стали бы искать какое-нибудь датированное архитектурное сооружение, близкое к нему по стилю и архитектурным особенностям. Этот поиск их обязательно вывел бы на Калаханские мавзолеи, датируемые XVII в. Этим веком стали бы определять и возраст Мавзолея Дервиша. И никаких споров по этому поводу не было бы.
Правда, следует отметить, что у Мавзолея Дервиша имеется одна общая с сооружениями Дворца XV в. черта: чередование на фасаде узких темных и широких светлых полос кладок. Но данный факт легко объяснить и стремлением архитектора вписать свой мавзолей в ансамбль. Подобное мы видим у зодчего Амир-шаха, построившего в конце XVI в. Восточные (Мурадовские) ворота ансамбля дворца с порталом, близким к порталам Диванхане и Тюрбе. И если бы на воротах не уцелел год его возведения, то многие исследователи наверняка также отнесли бы их ко времени Халилуллаха I, т.е. к XV в. «Мавзолею Дервиша» с надписями не повезло. Но это не значит, что его можно датировать XV в., совершенно игнорируя основные архитектурные особенности, относящееся к XVII в.
К тому же, неизвестный архитектор Мавзолея Дервиша, как и Амир-шах, копировал не слепо. Так, он резко усилил контрастность темных и светлых полос кладок, сделав первые в три раза уже вторых. Подобного «антагонизма» нигде не фиксируется. Таким образом, мы можем Мавзолей Дервиша уверенно датировать XVII в.
А теперь попытаемся выяснить, кто именно в нем погребен, точнее, определить, кем мог быть человек, для которого воздвигли такой мавзолей. Этот тип мавзолеев для Абшерона не свойственен. Значит, этот человек не был бакинцем. В пользу этого свидетельствует и само название: дервиши странствовали по всему миру и редко заканчивали свой жизненный путь на родине.
Также можно сказать, что дервиш, для которого воздвигли мавзолей, был очень почитаем. Об этом говорят довольно значительные размеры и насыпь, специально устроенная, чтобы мавзолей установить. Вероятно, он изначально был для бакинцев Дервишем с большой буквы, и поэтому его имя у них в памяти не сохранилось. Оно затерялось в истории, но кое-что о самом Дервише мы сказать сможем.
Все башенные восьмигранные мавзолеи Ширвана были установлены над могилами членов братства (ордена) «Чилкейские шейхи» из племени Ханчобаны, ветви тюркоязычных падаров. Оснований полагать, что «мавзолей Дервиша» был исключением, нет. Тем более что отмечается очень сильное сходство между ним и Калаханским «мавзолеем с крупной кладкой». Они столь близки друг к другу, что их можно отнести к одному и тому же архитектору.
Отсюда следует, что в Мавзолее Дервиша, как и в Калаханских мавзолеях, был погребен один из членов братства «Чилкейкие шейхи» из племени Ханчобаны. При этом его проводили на тот свет соратники по братству. Они и построили мавзолей, аналогичный тем, что были сооружены в других местностях Ширвана. Все это позволяет объяснить отсутствие башенных мавзолеев в других местах Абшерона иногородним происхождением самого Дервиша и тех, кто заказывал и строил мавзолей. Получает объяснение и отсутствие на мавзолее надписей: на башенных мавзолеях Ширвана их наличие необязательно. Остается ответить лишь на один вопрос: почему Мавзолей Дервиша оказался у Дворца Ширваншахов?
Еще в 20-х гг. ХХ в. на месте руин мечети Кей-Кубада было обнаружено несколько каменных надгробий и кости от примерно 20 скелетов. В 1945 г. здесь же было выявлено еще пять могил. Все они относились к XIII-XV вв. Как писал еще в 1944 г. В.Н. Левиатов, это может объясняться тем, что «на том месте, где стоял мавзолей (Дервиша), и вокруг него когда-то было кладбище».
Это внутригородское кладбище было окружено невысокой каменной оградой. Одним из входов в него, вероятнее всего, «парадным», были ныне одинокие Восточные (Мурадовские) ворота, которые в 1585-1586 гг. были восстановлены (а не построены) бакинцем Улу Раджаб Бабой. Через них во время похорон и поминок проходило довольно большое количество людей, поэтому ворота сделали достаточно широкими — до 2 м в ширину. В то же время не разрешалось въезжать на кладбище верхом или в экипажах. Вьючных животных и овозки оставляли за оградой.
Последнее принято и сейчас. Отсюда небольшая (до 2,5 м) высота прохода. Кладбище же для небольшого города, окруженного крепостной стеной, было немалым: протягивалось от Мурадовских ворот на запад до западной стены ансамбля Усыпальница — Шахская мечеть более чем на 90 м при ширине до 30-35 м. Вероятнее всего, это кладбище было наиболее почетным у бакинцев. Иначе вряд ли ширваншах Халиллулах I выбрал бы его для своих родных, а падары — для своего, одного из наиболее почитаемых дервишей-шейхов.
Обобщая изложенное, можно сделать вывод: не следует объяснять размещение на средней террасе рядом с Дворцом Тюрбе-усыпальницы и Мавзолея Дервиша лишь желанием ширваншахов и членов их семей хоронить близких им людей вблизи своего жилья. И датировать Мавзолей Дервиша XV в. тоже не следует.